— Отдай тому, кто знает больше других. Он поймет.
Ура, вон идут райвенкловцы и Пенелопа с ними. Сейчас он от нее избавится.
— Луна! — ахнула Клируотер, и Перси вспомнил: Луна Лавгуд, вот как эту заразу зовут. Он помахал всем рукой и побежал в подземелья.
На зельеварение Перси опоздал.
Оставить это без внимания Снейп не смог.
— Мистер Уизли! Не передать словами, как я счастлив, что вы соизволили посетить этот скромный класс. А что это еще за пакость вы притащили на урок?
Да чтоб ее приподняло и пришлепнуло, эту Лавгуд! Так заморочила ему голову, что он в класс Снейпа приперся с ботинком Петтигрю в руках.
Тем временем Снейп взмахнул палочкой и призвал предмет беседы. После чего внимательно рассмотрел эту рухлядь и вынес вердикт:
— Пять баллов с Гриффиндора за опоздание. И еще пять за принесение в класс зельеварения потенциально опасного предмета.
Перси даже не обиделся.
В конце урока Снейп раздал всем контрольные с результатом проверки и ядовито прошелся по интеллектуальному развитию каждого присутствующего. Обычно оценки у Перси были хорошие, но в этот раз досталось и ему:
— Мистер Уизли! Я настоятельно рекомендую вам ознакомиться с моими замечаниями и сделать соответствующие выводы.
Да где он ошибся-то? Перси развернул свой пергамент и оторопел. В углу красными чернилами рукой Снейпа было выведено:
"Воскресенье. Хогсмид. "Три пескаря". 13-00".
Часть 5
В День Святого Валентина Локхарт превзошел сам себя. Большой зал был украшен драпировками, с потолка сыпались лепестки роз и конфетти прямо в утреннюю овсянку Перси, а в воздухе таяли огромные разноцветные сердца.
"День Красной Плюшевой Жопы," — прокомментировал творящееся безобразие Том, которому Перси с утра пожаловался на охватившее Хогвартс безумие.
"Это сердечки."
"Я знаю, как выглядит человеческое сердце. Ничего общего. Ты готов к встрече со Снейпом?"
Не был он готов. Просто ему нужна была моральная поддержка, пусть и от Тома, сидящего в тетрадке. Больше все равно надеяться не на кого.
Перси в очередной раз поймал себя на мысли, что считает Тома другом. Странным другом по переписке, но лучшим за всю его жизнь. Не складывалось у него ни с друзьями, ни с девушками. Наверное, романтика — это вообще не его. Правильно в семье говорят, что он сухарь и зануда. Но измениться-то он не может.
Локхарт встал и постучал вилкой по бокалу. Разговоры стихли. Почти все ученицы с обожанием уставились на красавца-преподавателя в розовой мантии с кружевными манжетами. Сейчас речь выдаст.
И Локхарт не подвел. Он тряхнул золотыми кудрями, ослепил весь зал белоснежной улыбкой и произнес:
— Мои дорогие друзья! Сегодня мы празднуем Валентинов день, и я хочу, чтобы он был наполнен радостью, счастьем и любовью. Особое спасибо всем, кто прислал мне валентинки. Я не считал, но их было ровно сорок шесть. Ради общего веселья, друзья, вы можете обратиться к своим обожаемым преподавателям за любой помощью, и они вам не откажут. Например, Северус с радостью сварит для вас Амортенцию...
Снейпа перекосило так, будто он выпил бокал Костероста и закусил его лимоном.
—... а Филиус, я уверен, покажет самые надежные Любовные чары. Он такой шалун, ха-ха!
Флитвик поперхнулся чаем.
— Минерва, ах, какая женщина, научит вас трансфигурировать валентинки из чего угодно!
Судя по ее лицу, МакГонагалл прикидывала, как бы превратить Локхарта в унитаз и подарить его Плаксе Миртл.
— Жаль, что Амуртенции от Снейпа мы не дождемся, — вздохнула Лаванда Браун, самая красивая девочка среди младших курсов Гриффиндора.
— Амортенция. Любовь, Лаванда, по-латыни будет амор, — наставительно сказала Грейнджер.
— Амооор, ууууммм, — закатила глаза Браун. Мальчики содрогнулись.
— И наконец, встречайте мой лучший сюрприз! Это ваши письмоносцы, сегодня они будут разносить по Хогвартсу любовные послания и петь серенады.
В зал ввалилась толпа гномов в белых хитонах. За спинами у них были позолоченные крылья, в руках арфы, а на рожах — предвкушение неминуемой гадости.
— А всех учеников с третьего по седьмой курс сегодня ждет романтическая прогулка в Хогсмид! Наслаждайтесь свиданиями и признаниями, мои друзья!
Да уж, свидание его в Хогсмиде ждет. Но ни разу не романтическое. Может, он наконец узнает хоть что-то. А то это подвешенное состояние его уже измучило.
Хогсмид выглядел так, будто там взорвалась бомба, набитая блестками, шарами и сердечками. В этом розовом кошмаре толпа учеников Хогвартса не замечала никого и ничего, занятая исключительно своими любовными переживаниями. Казалось, сойди сюда Мерлин во всей славе своей, на него никто и внимания не обратит.