Пока дети рассматривали буквы, впуская в себя саундтрек, учитель обводил взглядом класс. Это был один из лучших классов в округе и стал он таким благодаря его усердным стараниям. Никто и никогда не отвлекался на его уроках от процесса обучения, а потому дети всегда смотрели на парты. Полностью вовлечённые, настроившиеся на необходимую волну принятия информации, они не задавали не предусмотренных заранее вопросов – столь корректно излагался материал. Вот и сейчас: одни затылки склонённых над партами голов.
«Хорошо, хорошо! Как хорошо!» - подумал учитель и, вдохнув сам в себя приятное умиротворение, вслух продолжил:
- Итак, история. История - это полнейший архаизм: устаревшая дисциплина, придуманная группой древних людей в изжившие, забытые времена. Цель её, как это видели они, была в пересказе потомкам минувших дел.
Перед следующим предложение преподаватель сделал паузу, а слова произносил чётко, выговаривая каждую букву:
-Часто крайне недостоверный пересказ!
«Везде вас подстерегают опасности!»
- Сегодня нам всем понятно, насколько, насколько, насколько это было ошибочно! - преподаватель схватился за голову, - но вплоть до бостонской речи – эти ошибки были столь закостенелыми, что большинство предпочитало не трогать их, оправдываясь специально придуманным термином «наука». Куда и причислили историю. Баснословная халатность! Я даже представить себе не могу, сколько вреда она принесла всем нам!
Однако, как мы сегодня видим: пусть и меньшинство, но меньшинство активное, верящее в свою правоту, - в корне опровергло всю историческую ложь, всё жуткое непотребство, уродующее наши знания и теперь мы живём в очищенном «сегодня». Настоящем!
Дети слушали, склонившись над партами, где шла яркая анимация.
- Однако не только историческое враньё мы убрали с повестки дня, но также и гендерное, и социальное – всё то, что на первый взгляд казалось естественным, но путём глубокого анализа – крайне ошибочным. По сути, вы второе поколение, кто учится жить по-новому, правильно. Инклюзивно! В настоящей свободе! Я вам даже завидую.
На партах отобразились варианты вопросов, какие могут возникнуть у учеников:
«Пересказ вчерашних дней?»;
«Как давно возникла ошибочная «наука»?»;
«Недостоверность дисциплины?»;
«Пагубное влияние ошибок прошлого?»;
«Зачем изучать историю?»;
«Что значит жить по-новому? Нужна ли свобода?».
Последний вопрос был выделен иным цветом, менее привлекательным, а потому, пусть и с некоторым беспокойством со стороны учителя, был проигнорирован учениками.
Как всегда первым нажал на заинтересовавший вариант вопроса отличник класса.
«Пересказ вчерашних дней?».
- Нет, - непринуждённо рассмеялся учитель, довольный тем, как идёт урок, - не вчерашних, ещё глубже. Гораздо. Таких, - махнул рукой за спину, как будто выкинул мусор, - древних дней, времён, эпох, столетий, что даже и страны то нашей не существовало тогда.
Вариант вопроса «Зачем изучать историю?» - никого не заинтересовал. Ведь учитель доходчиво объяснил её ошибочность, да и, как оказалось, дело не касалось страны в которой они жили. Учитель мысленно возрадовался: дети делали успехи, не распыляя себя на ненужное.
Вопрос: «Недостоверность дисциплины?» исчез, а на его месте появился новый. Его тут же нажал пальцем другой ученик, обрадовавшись, что смог понять важность именно этого вопроса и задать его первым.
«А почему недостоверно?»
- Спасибо, вопрос очень хороший, - похвалил учитель, ожидавший, что следующим будет задан именно он, - на самом деле, всё просто. За тот долгий срок, с каждым днём, надо сказать, только увеличивающийся, многое забывается, и никакие – ни-ка-ки-е! - источники уже не в силах однозначно сказать, что же было на самом деле Подчеркну ещё раз, особо: НИКАКИЕ! Это нереально абсолютно. Раньше на это возражали, говорили об анализе десятков, порой сотен источников, по которым якобы собирается цельная картина прошедших событий…
Тем временем для лучшего усвоения материала включился мультик. Он показывал смешного «учёного» на тонких ножках в брюках с вытянутыми коленями, бегающего из угла в угол: ошарашенный множеством летающих облачков с лицами исторических персонажей. Каждое из них стремилось первым попасться в руки, навязав свою версию событий. В итоге они смешно завалили собой тщедушного беднягу. На поверхности осталась лишь рука, хватающая воздух да нога в дырявом ботинке. Дети прыснули.