— Десять утра. Послушай…
— Наверное, ты очень рано встал. Я звонила…
— Мы переночевали у Гастингсов. Стефани ушла на очередное совещание с юристами, а я только что вернулся в отель. Мэриан, нам нужно поговорить.
— Взять блокнот и ручку?
— Нет. Просто слушай. Ты одна в комнате? Или с Бронвен?
Она проглотила комок. Господи, о чем он собирается говорить?
— Одна. Бронвен…
— Отлично. Мэриан, Грейс рассказала мне об Оливии — все, понимаешь? А также об Арте Дугласе.
— Понимаю. Мэтью, я бы тебе сказала… Просто…
— Неважно, дорогая, главное — с тобой все в порядке. Я боялся, что ты проговорилась Рамбальди. Этого не произошло? Мэриан! Ты меня слышишь?
— Да. Извини. Повтори последнюю фразу.
— Ты сказала Рамбальди о Рабине Мейере?
— Э… да… совсем немного… а потом замяла, так что вряд ли он обратил внимание. Он сейчас здесь, в кафе, беседует с Бронвен.
— В Питторе? Каким образом?
— Сама не знаю. Сказал, будто хочет помочь нам в нашем расследовании.
— Вот как? — Мэтью молчал, но она слышала его дыхание. Наконец он снова заговорил: — Слушай. Я не хочу тебя пугать, у нас нет улик против Мейера и Рамбальди, но я требую, чтобы ты никуда не ходила одна — только с Бронвен. Ясно?
— Да.
— А теперь рассказывай.
В состоянии, близком к эйфории, Мэриан рассказала ему все о Питторе — начиная с таксиста и кончая тем, как она проснулась в комнате Бронвен; не забыла и змею с цыпленком и, конечно же, заострила внимание на неожиданном приезде Серджио. Все это перемежалось описаниями погоды.
— Ей-богу, Мэтью, новых сюрпризов я не переживу.
Он засмеялся.
— Что — гиблое место?
— Точно. У меня все время мурашки по спине. Скорей бы уехать.
— Когда мы приедем туда снимать, я сам буду за тобой присматривать, и тогда уж придется тебе обойтись без змей и цыплят. Вот только насчет душераздирающих воплей… Когда в эти места нагрянет дружный съемочный коллектив, вопли тебе обеспечены. Эй! Ты что притихла?
Хорошо, что он не видит ее лица!
— Я слушаю. Вряд ли в этой деревне можно будет снимать: местные жители не любят американцев.
— Да, это проблема. Что думает Бронвен по этому поводу?
— Уже подыскала подходящее место недалеко отсюда.
— Умница. Когда вы возвращаетесь во Флоренцию?
— Может, через пару дней. Позвонить тебе перед отъездом?
— Если хочешь. И ни о чем не беспокойся. Если не будешь распускать язык насчет Рабина Мейера, с тобой ничего не случится. И Бронвен предупреди. Спросит, почему, — сошлись на указания Фрэнка.
— Хорошо.
— Береги себя. Надеюсь, скоро увидимся в Лондоне и обо всем поговорим.
— Хорошо… Мэтью!.. — Но он успел положить трубку — и слава Богу, потому что она сама не знала, что собирается сказать.
Она посмотрела в окно. Из-за туч выглянуло солнце. Но еще более яркое солнце горело у Мэриан в груди. Мэтью назвал ее «дорогая», сказал, что будет за ней присматривать! Она слышала его голос и дыхание! Ей удалось его рассмешить! Господи, сказала она себе, я благоговею перед ним, как синьора Джакоми — перед Серджио Рамбальди. Но нет, Мэтью — не божество, он — защитник! Она вдруг перестала его бояться!
Мэриан вернула хозяйке телефонный аппарат. В груди шевельнулось виноватое чувство, словно она предала Стефани. У Мэтью был такой интимный голос, как будто он не совсем равнодушен к ней, Мэриан! Он прямо обнимал ее своим бесподобным голосом!
Внизу она застала Бронвен за расстеленной на столе картой.
— Впору доставать темные очки, — буркнула Бронвен. — Сначала солнце, потом твоя сияющая физиономия. Мать получила весточку от Мадлен?
— Нет. Только что звонил Мэтью. А где Серджио?
— У него тут неподалеку дела. Он приглашает нас обеих поужинать с ним, когда вернемся во Флоренцию. Кстати, это было очень тактично с твоей стороны — оставить нас одних. Я пустилась во все тяжкие.
— Замужняя женщина! — с притворным ужасом воскликнула Мэриан. — Что же будет дальше?
— Обещаю держать тебя в курсе. Ну ладно — что там, в Нью-Йорке?
— У меня просто не укладывается в голове, — заявила Стефани, входя в их номер в отеле «Дорсет». — Ты говорил по телефону с Мэриан — и не узнал, что им удалось вытянуть из Серджио Рамбальди?
— Не узнал.
— Но почему?
— Каюсь, забыл спросить. — Мэтью закрыл за собой дверь и, повернувшись к Стефани, наткнулся на ее недоуменный взгляд.
— О чем же вы разговаривали?
Он пожал плечами.
— О змеях, цыплятах и ночных голосах.
Стефани начала закипать.