— Здравствуй, Володя… Не ожидала, честно.
-Ты?.. — удивление в его глазах тоже было более чем искренним. — Но так не бывает, этого просто не может быть!
Растерянность? Тревога? Воспоминания? Все вместе отражалось в этом взгляде, столько раз перенесенном ею на бумагу и в карандаше, и в красках… Настолько милом, родном когда-то, что в нем, казалось, был сосредоточен для нее весь мир.
— Вот это встреча! Ирина, познакомься — это Диана, моя однокурсница!
Ну вот, кажется, следующим этапом сейчас будет — сколько же мы не виделись, как сама, семья, и прочее, прочее.
Аспирантура, защита, три года брака после настойчивых ухаживаний со стороны будущего мужа, восьмилетний сынишка дома… Увы, не срослось. Да и как могло быть иначе, если в каждом взгляде, в каждом слове супруга виделся и слышался совсем другой человек. Тот, кто стоял сейчас прямо перед ней. Случайные поклонники, которых гораздо чаще хотелось избегать, нежели делать общение с ними более близким.
Диана поспешно и скомкано попрощалась, никоим образом не желая вмешиваться в дела этой семьи.
— Да подожди же!
Его оклик заставляет ее замереть, хотя разум просто кричит — не останавливайся, беги отсюда, беги, куда глядят глаза, дальше будет только хуже!
Остановилась. Не смогла.
— В каком ты отеле? Давай хотя бы встретимся и поговорим! — сколько же просьбы было в этом голосе. — Мы с Ириной и Маришкой в Альбатросе, в Набке.
Надо же, и ее непонятным ветром занесло в этот самый Альбатрос, путевка в который стоила, как крыло от самолёта, которую она сама смогла позволить себе с довольно-таки большим «скрипом» и после нелегких раздумий. А он — вот так запросто привез туда всю семью.
На огромной территории элитного отеля с большим количеством ресторанов и широким пляжем запросто можно было и не пересечься с соседями ни разу за весь отдых.
«И прекрасно было бы, если бы не пересеклись», — сердито подумала Диана.
Но у ее старого приятеля Шарма, похоже, на этот счёт оказались свои планы…
— Тот же Альбатрос, тысяча двести тридцатый номер, если только ты меня там застанешь…
— Ты же знаешь, я умею быть настойчивым.
«Я ли этого не знаю?»
То упорство, с которым Владимир всегда шел к достижению поставленных целей, стало притчей во языцех на их факультете. Для него, казалось, не существовало сложных для восприятия учебных дисциплин, были лишь те, для освоения которых требовалось больше времени. «Золотая голова у парня», — говорили их педагоги, и были недалеки от истины, но только одному Владимиру было известно, сколько усилий было на это затрачено, сколько бессонных ночей проведено над учебниками в то время, как его сокурсники весело проводили время, тратя родительские деньги.
У его родителей лишних денег не водилось никогда, а когда на пятом курсе после продолжительной болезни умер его отец, стало ещё хуже. Всю жизнь Володя трудился в поте лица, чтобы чего-то достичь, обеспечить себе достойный уровень существования. Кажется, сейчас он этого наконец добился.
— В таком случае, обязательно увидимся вечером, иначе я себе такого не прощу!
Диана позорно бежала с места их встречи, как бегут с поля боя, с выскакивающим из груди бешено бьющимся сердцем.
4
Только старинная мечеть, вся залитая светом огней, оказалась невольным свидетелем ее демарша. Ее неспособности четко сказать «нет» в нужной ситуации, неумения хоть иногда прислушиваться к голосу собственного разума.
Надо же было такому случиться, чтобы эта встреча состоялась всего за два дня до ее отъезда из этого чудесного места, которое раньше щедро дарило ей душевный покой, а теперь насмешливым взглядом стоявшего тут же мудрого корабля пустыни верблюда равнодушно наблюдало за ее страданиями.
В ее душе слово «прекрасно» лучше всего рифмовалось со словом «напрасно» и, пожалуй, оба эти слова были самыми подходящими к сложившейся ситуации, и к ее отношениям с Владимиром в целом.
Глубокая, как колодец, но, к сожалению, совершенно безответная любовь с ее стороны, и дружеская симпатия вкупе с уважением — с его. Сколько ни пыталась она за время учёбы увидеть в его глазах нечто большее, чем простая студенческая дружба — увы, раз за разом она словно наталкивалась на невидимую стену.
Они проводили достаточно много времени вместе, готовились к занятиям и просто гуляли, казалось, знали все о семье друг друга, о привычках и увлечениях, готовы были на многое пойти один ради другого.
«Близкие друзья», — говорили о них сокурсники. Действительно, они были тем самым ярким примером дружбы между мужчиной и женщиной, которой, по утверждению недоброжелателей, просто не существует в природе. И, скорее всего, последних сильно утвердили бы в собственной правоте бесчисленные слёзы, проливаемые ею по ночам в подушку. Слезы, о которых никто не должен был знать. С тем, чтобы утром подняться и, как ни в чем не бывало, собираться в университет, туда, где учеба, и где снова и снова придется видеть того, чей равнодушный взгляд раз за разом все сильнее терзал сердце.