— А ты? — не зная, что сказать, она вновь поплыла вдоль бортика, стараясь не смотреть в его сторону.
— А я вот… не могу. После нашей встречи, знаешь, очень многое вспомнилось… из прежней жизни.
— Да, я тоже часто все вспоминаю.
— Вышел вот… И увидел тут русалку, — между тем задумчиво продолжал Володя, все ещё пребывая в своих мыслях. — Прекрасную русалку в воде.
— Что с тобой? Ты ведь никогда не говорил мне комплиментов, — невольно улыбнулась Диана. — Даже в старое доброе время.
Ее смущала эта ситуация. Нет, она знала, что длительные изнуряющие тренировки в тренажерном зале давали свой эффект — она была такой же худощавой, как и в студенческие годы, и, хотя прошедшее время не могло не отразиться на ней, не хвастаясь, могла сказать, что выглядит очень привлекательно, да и постоянно сменяющие друг друга поклонники недвусмысленно доказывали это. Ее длинные светлые волосы и большие зеленоватые глаза напоминали все ту же юную студентку. Но рядом с ним когда-то она чувствовала себя Золушкой с принцем — ей казалось, что совершеннее и лучше Владимира вообще никого нет на целом свете. Впрочем, и сейчас в ее мышлении в этом смысле мало что изменилось.
— Я вот знаешь, что подумал — а ведь те студенческие годы были самыми счастливыми для нас, а мы, увы, этого не ценили, — его голос был полон задумчивости. — Да, в Египет мы могли отправиться разве что на ишаках, но разве это главное? Таких забот, столько обязанностей и ответственности, как сейчас, у нас точно не было, зато была молодость и беспечность.
Диана усмехнулась на эти слова.
— Тебя и тогда сложно было назвать беспечным, ты все время и силы отдавал учёбе, хотел добиться чего-то в жизни. И ведь добился, разве не так?
При этих ее словах Владимир поднялся со стула, присев на корточки на бортик бассейна и встретившись с ней глазами.
— Как видишь… Заместитель генерального директора крупной компании. Только… Все время эти деньги, деньги, подковёрные интриги в кулуарах… И снова ради денег. Без них ты — никто и звать тебя никем, а хочешь соответствовать — борись, выживай, терпи… И так всю жизнь, а она как-то незаметно проходит... мимо.
В его голосе было столько отчаяния и какой-то обречённости, что Диана поверила ему безоговорочно. Как впрочем, верила ему всегда.
— Никому нет дела до того, что у тебя на душе, пойми, — неожиданно он протянул к Диане руку, проведя по ее мокрым волосам.
— Даже поговорить откровенно порой не с кем, тебя просто не поймут…
— Но ведь у тебя есть семья, там всегда должны понять и выслушать. Твои жена и дочь, ваше душевное тепло друг к другу, — Диана чувствовала, как слова комом застревают у нее в горле.
— С тобой я могу говорить правду, ты всегда была мне настоящим другом. Ирина — дочь генерального директора нашей компании, а после нашей свадьбы я стал его замом, понимаешь? — его улыбка теперь была грустной. — Маришка — ее дочь от первого брака, а второго ребенка Ирина категорически не хочет.
Сердце Дианы ухнуло на самое дно бассейна. Она приподнялась на руках, стремясь вылезти на бортик, но неожиданно неудачно поскользнулась на гладкой мокрой плитке. В тот самый момент, когда она готова была ухнуть головой вниз в воду, сильные руки мужчины удержали ее, крепко схватив за плечи. Но на этом все не закончилось — не удержав равновесие, увлекаемый по инерции продолжавшей свой путь к воде Дианой, он кувырком полетел в бассейн вслед за ней, как был, в футболке и шортах.
Наконец, когда они оба вынырнули с глубины, оказалось, что они продолжают держаться друг за друга. Переглянувшись, они вдруг одновременно рассмеялись.
— Ничего, я видел, как местные жители купаются ещё более одетыми, а мне явно не помешает охладиться…
— Здесь такая вода, что сильно охладиться вряд ли получится, — улыбнулась ему Диана.
— Знаешь, а я ведь в первый раз приехал в эту страну. Вообще раньше как-то было не до путешествий, все время и силы уходили в работу… Зря, наверное, я в самом деле столько потерял в жизни, — говоря это, Владимир не замечал, что продолжает стоять вплотную к Диане, обхватив ее руками за плечи. От этих прикосновений, от самой его близости по ее телу давно бегали мурашки размером с майского жука…
— А сейчас Ирина настояла, хочет Маришке пирамиды показать, приобщить ребенка к мировой культуре… Все решала она, как, впрочем, и всегда, — горько произнес мужчина.