Ответив на дежурно-традиционные вопросы коллег о здоровье, Игорь отправился доложиться завкафедрой. Постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, тут же ее открыл. Николай Тарасович сидел, развалившись, в своем кресле, перед ним на столе лежала открытая зачетка. По другую сторону стола весь в напряжении сидел Михайленко, у которого Игорь до больницы так и не принял экзамен, хотя за него ходатайствовали, и многажды. Даже завкафедрой несколько раз, вроде, ненавязчиво интересовался этим «хвостатым». В кабинете витал явственный запах грязных носков, скорее даже — густой, тяжелый дух портянок солдатской казармы.
Это что-то новенькое! Такого запаха в моем каталоге еще нет… И что бы это означало?.. Судя по тому, как этот обалдуй заерзал, я появился в самый ответственный момент. Обойти меня решил, паскудник, сдать экзамен, пока я в больнице. Не мог раньше подкатиться, что ли? Иль некогда ему было выяснять, где я?
А вот запашок интересный… Уж не конвертик ли вон тот, справа от зачетки так воняет?.. И с чего бы это Николай Тарасович его так суетливо в кипу бумаг засовывает? М-да… Любит наш НТ «барашков в бумажке»… Ох как любит! Не доведет его эта страстишка до добра. Загремит когда-нибудь «под панфары»…
Увидев Игоря, завкафедрой умело изобразил восторженно-радостную улыбку, встал из-за стола и пошел на встречу, раскинув руки:
- Игорь Витальевич, дорогой вы мой! Как дела? Как самочувствие? Мы тут за вас так волновались, так переживали, кулаки держали, — ненавязчиво выталкивая Игоря за дверь, рокотал Хоменко. Уже на пороге он полуобернулся и через плечо пренебрежительно бросил студенту — Жди меня!
Приобняв Игоря за талию, шеф повел его в сторону преподавательской, продолжая изливать потоки восторга. Но, не дойдя несколько шагов до кафедральной двери, остановился:
- Игорь Витальевич, мы сегодня еще успеем поговорить, вы очень вовремя, сегодня как раз заседание кафедры, а я сейчас с этим разгильдяем разберусь, а то, понимаете, проректор насчет него уже звонил.
Игорь вошел в преподавательскую. Только он сел за свой стол, как к нему тут же подскочил его аспирант:
- Игорь Витальевич, Игорь Витальевич, как хорошо, что вы выздоровели! Вы даже себе не представляете!
- Полагаю, Витя, что представляю и, наверное, даже лучше тебя…
- Ой, Игорь Витальевич, извините, это я от радости, что вы наконец-то вышли!
Сколько сегодня новинок!.. От него как-то странно пахнет, даже сразу и не понять, то ли хорошо, то ли плохо… Необычный какой-то запах. Да, скучно на кафедре мне теперь явно не будет… Но, похоже, он все-таки искренне рад моему появлению. Хотя и радость может быть корыстной, особенно в его положении. Третий год заканчивается, а его диссертация все еще в расхристанном виде. Да и особого рвения до сих пор заметно не было. Опять мне дописывать придется… Все! Последний аспирант! Больше брать не буду…
Первую половину дня аспирант не отходил от Игоря, вынудив таки его посмотреть исправления во второй главе диссера, а затем так же назойливо принялся упрашивать глянуть наброски выводов к третьей. В конце концов, Игорь вошел в раж, да до такой степени, что нарисовал новый план третьей главы, убедив самого себя, что имеющееся никуда не годится. Однако Витя энтузиазма научного руководителя, по-видимому, не разделил. Физиономия у него вытянулась, на лице появились страдальческие гримасы, он начал тяжко вздыхать, всячески демонстрируя свое огорчение.
- Игорь Витальевич, Игорь Витальевич, мы же с вами тогда решили, что не будем так уж раздвигать границы исследования! Так я диссертацию вообще никогда не допишу, — хнычуще заныл он.
- Витя, я не хочу, чтобы мой аспирант вышел на защиту с такой слабой работой. Все мои защитились успешно, и у меня нет желания из-за тебя краснеть, — отрезал Игорь. — Не нравится – меняй руководителя, я в претензии не буду!
А ведь он действительно не в восторге, дурашка! Как от него паленой изоляцией-то потянуло... Не понимает мальчик элементарных вещей. Его диссертация не мне нужна — ему! Еще ж полгода назад он проговорился, что не прочь после аспирантуры на кафедре остаться. Хотя планы могли и поменяться… А жаль, неглупый парнишка, ленивый только до полного безобразия…
Столь резкой реакции аспирант явно не ожидал. Он оторопело посмотрел на научного руководителя и, видимо, решил отыграть назад.
- Что вы, Игорь Витальевич, не надо! Я все понял, но уж больно велик кусок работы… Не меньше чем на месяц, а может, даже и больше. Ведь это ж и во второй главе изменения потребуются, и расчеты нужно будет заново делать…