На моё предположение Оксана пожала плечами: мол, может, так и было. Исключать Серого из списка подозреваемых Оксана не потребовала. То ли учла мой ультиматум, то ли сочла Серого достойным кандидатом в заказчики эсэмэски.
Затем я попросил припомнить, почему в тот понедельник, восьмого числа, Катя рядом с мамашей не сидела. В ответ Оксана подробно – чуть не до минуты – расписала вечер седьмого июня и утро восьмого. В рассказ вошёл как ответ на вопрос заданный, так и ответ на тот вопрос, что я приберёг на закуску: чем занималась в момент заказа эсэмэски Оксана.
В воскресенье вечером мамаше позвонил Серый. Попросил разрешения прийти в гости. Причина прихода? У Серого только одна причина: уговорить мамашу на продажу будки. Мамаша решила дать Серому окончательный отказ. Как мамаша может продать будку, если с дохода от торговли из этой будки живёт вся семья?
По телефону такие дела не решаются, потому мамаша сказала Серому, что ждёт его в гости. Серый сказал, что заедет около десяти, плюс-минус час, а то и два. Как проснётся, как управится с завтраком, так и приедет. Серый – он такой, по нему сверять часы нельзя.
Мамаша попросила Оксану при деловых переговорах с Серым быть рядом, а то вдруг придётся помочь, воды подать. При сиделке Кате мамаша обсуждать дела не хотела. В прошлый раз, когда приезжал Серый, мамаша отправила Катю во двор. Тогда мамаша осталась одна, чувствовала себя скованной, для жёсткого разговора с Серым мамаше не хватало поддержки. Когда мамаша разбиралась с конкурентом на рынке, да здоровая – это одно. Дома, больная, считай без ног – это другое.
Точное время визита Серого осталось загадкой, потому как где у Серого десять утра, там запросто может оказаться полдень. Потому Оксана решила в колледж не идти вовсе. Если бы знала точно, что Серый приедет в десять, то Оксана пропустила бы одно, ну пусть два занятия, а так пришлось учёбу пропустить полностью. Если Оксана в колледж не пойдёт, то зачем лишний раз платить сиделке? Потому Оксана в воскресенье вечером позвонила Кате и назначила сиделке выходной.
В понедельник утром, в начале одиннадцатого, Серый удивил и мамашу, и Оксану: приехал почти в то время, как и договаривались. Наверняка Серому мамашина будка приглянулась позарез, раз нарушил свои традиции, и приехал вовремя. Хотел мамаше показаться хорошим.
Но не тут-то было. Мамаша при поддержке Оксаны дала Серому от ворот поворот. Да так дала, с такими эмоциями, что у мамаши на нервной почве начался один из тех мощнейших приступов астмы, при которых Оксана не знала кому молиться, лишь бы мамаша выжила. Так что Серый умотал несолоно хлебавши. Впрочем, мамашиных нервов хлебнул, гад, сполна.
Оксана даже не провела дорогого гостя до ворот. Серый ушёл из дому сам. Как Оксана могла бросить мамашу, когда приступ в самом разгаре?
Как ни странно, а приступ, хоть вначале зубы и показал, но закончился быстро. Уже через пять минут после ухода Серого мамаша пришла в себя.
Само собой, ни о каком отъезде Оксаны в колледж после такого приступа не могло быть и речи. Тем более что Кате дали выходной. Не вызывать же девчонку на работу, когда та могла настроить себе планов на весь день! Да и Оксана всё равно уже в колледж не пошла. Потому Оксана осталась дома.
Так и получилось, что весь понедельник, восьмого, Оксана просидела с мамашей. После отъезда Серого Оксана из мамашиной комнаты не отлучалась до самого обеда. Не ходила даже в туалет. Боялась: вдруг приступ повторится, а помочь мамаше некому. Сидела рядом с кроватью, читала. Мамаша пару раз провалилась в сон, но спала недолго, минут пять-десять. Вот такое у Оксаны алиби.
Я качнул головой.
– Оксана, алиби у вас не фонтан.
– Я уже поняла. Кроме мамаши, никто не подтвердит, что я в неткафе не ездила, да? Ведь раз вы говорите, что Серый после того, как ушёл от нас, заказать эсэмэску мог, то могла и я. Типа, села девочка на такси, смоталась в неткафе, заказала эсэмэску… Вы хотите сказать это?
Я кивнул.
– Ян, вы не подумали о том, что если бы я уезжала, то мамаша наверняка рассказала бы Лёве, что я бросила её сразу после тяжёлого приступа? Спросите Лёву, такое мамаша ему сказала бы обязательно.
– Спрошу.
– Неужели вы мне не верите?
– С какой стати мне вам верить?
Оксана закатила глаза, шевельнула губами. Наверняка матернулась в адрес моей подозрительности.
Доставать Оксану подозрениями и расспросами я счёл лишним. От того, что я завалил бы Оксану кучей вопросов, Оксане бы не добавилось ни алиби, ни обвинений. Из того, что Оксана рассказала, улик не нацедишь и на напёрсток. Если Оксана виновна, то мне преподнесла заготовленную, продуманную сказку. Оксана наверняка придерживалась бы того, что сочинила, и вытянуть из неё лишнее слово было бы нереально. К тому же кроме Оксаны на пост заказчика эсэмэски метили и другие претенденты, с куда большими шансами.