Артик взял пупсика у Серёги из рук, посмотрел — и говорит:
— Не хотелось бы тебя разочаровывать, но это не кукла. И вообще — не творение человеческих рук. Это, я бы сказал, орех. Вроде арахиса. А куклу он напоминает случайно, как корень мандрагоры.
Серёга фыркнул:
— Вечно у тебя всякая мандра на уме! Где ты видал такие орехи? Вон глазки и ротик, блин!
А Артик:
— Наблюдательность делает тебе честь, но это просто царапины и выступы на скорлупе. Вот смотри: это — веточка, на которой орех рос.
И подцепил ногтем то, что мне показалось чубчиком на кукольной головёнке. А это и правда оказалась веточка. С загогулинкой.
Артик между тем повернул эту фиговинку боком — и стало видно такой шовчик, который бывает на арахисе и на грецких орехах между половинками.
— Я уверен, — говорит, — что мы можем найти ядро ореха, если расколем эту фигурку. Скорлупа прочная…
Я потрогал. Скорлупа, точно, прочная. И на ощупь гладкая, не как у арахиса или у грецкого, а как у фундука. А по цвету — ну телесный цвет, и всё тут! И с одной стороны, вот хоть тресни, глазки и ротик!
Тут Витя говорит:
— Ша, пацаны. Это орех. Но ребёнок с ним играл, стопудово. Ясно же, что выцарапал мордашку. Я же говорил — Индия!
Артик нахмурился, будто хотел возразить, но не стал, Серёга кивнул согласно, а я очень обрадовался, что мы всё-таки оказались не на другой планете, а на Земле. И люди где-то недалеко. Только я никак не мог вспомнить, где живут такие летающие ящерицы. По телику их, вроде бы, не показывали, хотя у нас дома канал «Дискавери», где фильмы про природу и разные места, не очень хорошо ловился.
— Надо, — говорю, — идти вверх по течению, да? Безделушка эта, орех, оттуда ведь приплыла — значит, там люди и живут.
Витя говорит:
— Правильно мыслишь. Я думаю, не так далеко нам придётся и идти. Если какая-нибудь хрень по речке плывёт долго, она обрастает тиной и всякой фигнёй, а наша — чистенькая. Недавно в воду упала.
Серёга опять покивал согласно и стал одеваться, а Артик только вздохнул и пробормотал что-то себе под нос. Мне послышалось: «Фальшивая логика…»
Витя говорит:
— Ну, салажня, живо, живо! Хорошо бы до темноты туда успеть, шевелите конечностями! — и мы пошли по песчаной полоске вдоль кромки воды.
И я всё время думал, что далеко идти. Хотелось посидеть, и было тяжело и мутно. Но никто не останавливался — и я не останавливался. Мне тоже не хотелось ночевать в лесу.
Испытатель № 24
Ёлки, как я на себя злился!
А Витёк Кудинов ещё мне говорит, мудило, мол! Да это ещё мягко сказано, блин! Угрёбище безмозглое, идиотское — вот это к месту. Надо совсем, блин, соображалку отключить, чтобы так поступить — так бы и дал в рыло сам себе за такой идиотизм.
Ну, допустим, он — козёл. То есть, это особых доказательств и не требует, ёлки… но ведь это, вроде, не значит, что если он орёт: «Пожар!» — то я должен наплевать и гореть, да? Скажешь себе: Серый, остановись на секундочку, подумай, блин — нет! Чего думать — переть же надо!
Нет ума — считай, калека, блин…
Характер у меня дурной, вот что. Вспыльчивый очень потому что. Если меня чего-то раздражает, не могу держать себя в руках, блин. Ну что тут будешь делать… Психологи эти говорили, чума, мол, или холера — чё, точно. Чума в полный рост. Выйдешь из себя, залепишь по мордам кому-нибудь — себе же во вред, блин… потом-то думаешь: ты, Серый, так в тюрягу загремишь когда-нибудь. Пристукнешь педрилу какого-нибудь нечаянно — и поминай, как звали. Никому потом не докажешь, что он сам довыёживался.
Они же хилые такие все, ёлки!
Хотя я тут вот что скажу… Тут о тюряге ещё пожалеешь, нахрен! Я же смотрел вокруг и думал: послушай я, что он вопил там — сидел бы сейчас в кабинете у психолога в креслице, рисовал бы птички в табличке, а потом пошёл бы борщ жрать и курицу в сметане, кум королю, сват министру.
Нет, блин, выёжнуться захотелось… Самый основной в группе, чё…
Теперь… вот где мы теперь вообще?
Что Индия — это Витёк гонит. Ясно. В Индии слоны живут, тигры, факиры, блин. Бананы растут. А мы тут уже сколько прёмся — ни одного слона, ни одной пальмы тебе с бананами. А эти штуки летающие, которые тут заместо птиц — нихрена они в Индии не водятся, зуб даю. И нихрена это не ящерицы с крыльями! У них же — зубы на клюве, ёлки! Какие у ящериц зубы, нахрен?! А клюв откуда?
Артик этот, фигартик, прав. Он, положим, урод, но черепок у него варит. Мы на другую планету попали. Не Марс, конечно — чё, Марс все знают, нихрена там нет. Я без понятия, на какую. Может, вообще где-нибудь там… в телескоп не видать. ТПорталу-то всё равно — хоть километр, хоть тыщща, хоть миллион, биллион там. Хренак — и уже на месте, ёлки.