Через день-два мы с Челси плыли вверх по реке в арендованном плавучем доме «Королева Кубу». Готовили простую еду, спали на верхней палубе, под звездами. Рассматривали пояс Ориона и Малую Медведицу. Я пытался снять напряжение, но это было сложно. Пресса раструбила о нашем путешествии, папарацци бросались к нам каждый раз, когда плавучий дом приближался к берегу.
Примерно через неделю мы вернулись в Маун, Тидж и Майк угостили нас прощальным обедом. Все рано легли спать, а я посидел с Тидж, рассказал ей немного о войне. Совсем чуть-чуть. Впервые после возвращения домой я с кем-то говорил о войне.
Папа и Уилл меня расспрашивали. Но не так, как Тидж.
Челси не спрашивала. Она не касалась этой темы потому, что ей не нравилось, что я отправился на войну? Или потому что она знала, что мне было тяжело говорить об этом? Я точно не знал, и чувствовал, что она тоже точно не знает, мы оба не были ни в чем уверены.
Мы с Тидж обсудили и это.
- Я ей нравлюсь, - сказал я. - Думаю, она меня любит. Но ей не нравится груз, прилагающийся вместе со мной, не нравится всё, что связано с королевским титулом, журналисты и тому подобное, а всё это никуда не исчезнет. Так что на что тут надеяться?
Тидж спросила меня напрямую, могу ли я представить себя женатым на Челси.
Я попытался объяснить. Я ценил беззаботный и искренний характер Челси. Ее никогда не волновало мнение окружающих. Она носила короткие юбки и высокие ботинки, самозабвенно танцевала, пила столько же текилы, как я - всё это я в ней ценил...но не мог не беспокоиться из-за того, что обо всем этом подумает бабушка. Или британская общественность. И менее всего мне хотелось, чтобы Челси подстраивалась под них.
Я так хотел быть мужем, отцом...но я просто хотел быть уверен.
- Чтобы выдерживать столь пристальное внимание, нужно быть человеком определенного склада, Тидж, и я не уверен, способна ли Челси с этим справиться. И не знаю, хочется ли мне просить ее с этим справиться.
Журналисты взахлеб рассказывали о нашем возвращении в Британию, о том, как мы нагрянули в квартиру Челси в Лидсе - она жила не в кампусе, снимала квартиру с двумя девушками, которым я доверял, и, что еще важнее, они доверяли мне. В прессе рассказывали, как я прокрался в квартиру, замаскировавшись в худи и бейсболке, насмешив соседок Челси, как мне нравится притворяться студентом университета, ходить за пиццей и зависать в пабах, журналисты даже задавались вопросом, правильно ли я сделал, отказавшись поступить в университет - во всем этом не было ни слова правды.
Я был в квартире Челси в Лидсе два раза.
Ее соседок смутно помню.
И я никогда не жалел о своем решении не поступать в университет.
Но журналисты совсем теряли берега. Теперь они распространяли какие-то фантазии и фантомы, в то же время выслеживая и преследуя меня и всех, кто входил в мой ближний круг. Челси сказала, что папарацци следуют за ней на лекции и обратно, попросила меня что-то с этим сделать.
Я сказал ей, что попытаюсь. Сказал, что мне очень жаль.
Вернувшись в Кейптаун, Челси позвонила мне и сказала, что за ней ходят по пятам повсюду, и это просто сводит ее с ума. Она просто не понимала, откуда они всегда знали, где она находится и где окажется потом. Ее это просто шокировало. Я обсудил это с Марко, он посоветовал мне попросить брата Челси проверить снизу ее автомобиль.
Ну конечно же: отслеживающее устройство.
Мы с Марко смогли в точности объяснить брату Челси, что нужно искать, потому что я и люди из моего круга уже с этим сталкивались.
Челси снова сказала, что не уверена, что сможет это выдержать. Чтобы ее преследовали всю жизнь?
Что я мог ответить?
Я буду по ней скучать, очень сильно. Но абсолютно понимаю ее желание быть свободной.
Если бы у меня был выбор, я бы тоже не захотел для себя такой жизни.
Ее называли Флэк.
Она была забавная. Нежная. И крутая. Я встретился с ней в ресторане, куда она пришла с друзьями, через несколько месяцев после того, как мы с Челси пошли каждый своим путем.
- Шип, это - Флэк.
- Привет, Флэк, чем занимаешься?