— Спасибо, Оливия. Это я должен просить прощения, но… это часть моей природы, над которой я не властен.
Она кивнула, приняв задумчивый вид. А затем спросила:
— Когда ты… собираешься начать?
— После экзаменов, — рассеянно откликнулся он.
Тео не собирался нарушать привычный ход жизни из-за этой девицы. И рассчитывал, что к началу учебы в университете уже завершит задуманное, выбросив запечатленную из головы.
— Зачем столько ждать? — удивилась Оливия. — Ей диплом уже точно не понадобится.
— Не хочу отвлекаться на нее, — пожал Тео плечами. — К тому же мне понадобится время, чтобы подготовить для нее дом.
Думал он исключительно о собственном удобстве.
— И где ты собираешься ее поселить? — ревниво осведомилась Оливия.
— Подальше от людей, — мрачно усмехнулся Тео. — И с минимумом удобств. Я не дам ей насладиться новым положением напоследок.
Оливия захихикала. И больше к этому разговору не возвращалась.
На прощание она поцеловала Тео, и тот не удержался от шипения. Правое запястье, увитое узором запечатления, пронзило резкой и совершенно неожиданной болью.
— Что с тобой? — удивилась Оливия, когда он отстранился.
— Пока что мне нельзя тебя целовать. Запечатление наказывает.
— За поцелуй? — удивилась Оливия. — Я думала, это касается только основного…
Ее взгляд опустился вниз.
— К сожалению, это касается всего. Даже объятий, — он старательно абстрагировался от боли, все еще острой.
Кадхаи умели терпеть боль, но запечатление было рассчитано именно на их выносливость. Почему-то Тео такого не ожидал. И к этому следовало как-то приспосабливаться.
Ему казалось, что все получится легко и просто, пока в школу не вернулась Кассандра. Вдали от запечатленной либидо спало, но, стоило ей появиться в поле зрения Тео, как все инстинкты, подавляемые узором, мгновенно проснулись, словно бы усиленные многократно.
Тео никогда и никого так не хотел, как эту невзрачную тощую девицу. И какое-то время он мог думать только о том, как разложит ее прямо на парте, и плевать, что это увидят все: другие ученики, учителя, Оливия…
То, что он все же сдержался, было не иначе как чудо.
Со временем стало проще. Влечение никуда не делось, но Тео научился с ним справляться. Но игнорировать запечатленную было трудно, и парень не раз ловил себя на предвкушении. Он дождаться не мог, когда пройдут экзамены и можно будет увезти девчонку в ее новую обитель, которую он старательно подготовил. Куда более старательно, чем намеревался изначально.
И уже там не выпускать из постели несколько суток, потакая неуемному своему желанию.
Но это было неправильно. Он собирался просто оплодотворить запечатленную, и удовольствие в его планы совершенно не входило. Ведь этим он бы предал Оливию, которая и без того вынуждена терпеть его измену.
Но чем ближе становился им самим назначенный день, тем яснее Тео понимал, что не справится с собой. Наедине с запечатленной он просто забудет все правильные мысли, поддавшись инстинктам. А если связь усилится? Если плотское желание окажется сильнее чувств?
Оказаться до конца жизни привязанным к ненавистной запечатленной он не хотел. Но как-то другие кадхаи же справляются. Или дело в возрасте? Не даром же молодые кадхаи носят перчатки.
Тео понял, что ему нужна помощь. И попросить о ней он мог лишь у одного кадхаи.
У отца.
Отношения Тео с отцом были весьма натянутые. Рэнд Вайнхаи обучил сына всему, что должен знать наследник одного из Девяти родов, и на этом считал свой отцовский долг исчерпанным. Конечно, Тео в любой момент мог обратиться к нему за помощью, но Рэнд всегда демонстрировал недовольство от присутствия сына. Учитывая, что помощь Тео чаще всего требовалась, чтобы разгрести последствия очередной устроенной им катастрофы, Рэнда можно было понять. Он считал сына источником проблем, и ничуть не преувеличивал.
— Теодор? — и от этого визита он не ждал ничего хорошего.
Хотя следовало признать, что в последние пару лет Тео почти не создавал неприятностей.
— Я хотел узнать кое-что, — Тео не стал тратить время на лишнюю вежливость.
Отец от него ее не ждал, а сам Тео давно перестал пытаться произвести на родителя хорошее впечатление.
— И никто другой тебе помочь не может? — холодно осведомился Рэнд.
Определенно, тратить время на сына он не желал. Теодор подавил вспыхнувшее раздражение и столь же холодно ответил: