Ему казалось, он увидит ее сломленной и измученной.
Несчастной.
Но девчонка выглядела до неприличия бодрой и его появление встретила в штыки. Каково же было его удивление, когда он понял, насколько она наивна в вопросе секса. Не просто девственница — ребенок невинный… и это в полные восемнадцать лет!
Наивная-то наивная, но до чего наглая. Не успел он появиться, начались требования, словно это он ей что-то должен, а не она тут пленница. Но стоило признать, требования были вполне обоснованы.
Вот только разговаривать с девчонкой не следовало, да и желание в ее присутствии кружило голову все сильнее. Поэтому он торопливо использовал зелье, слабо удивившись ее отказу.
Разве ей не хотелось забыть то, что он с ней делает?
Впрочем, он не собирался становиться насильником. Ему никогда не приходилось принуждать, девушки прыгали в его постель добровольно — и всегда получали удовольствие. Не от секса так от денег. С его внешностью и состоянием Тео всегда был желанен девушкам.
Конечно, он понимал, что будь у его запечатленной выбор, она бы ему отказала, но выбора он ей не оставил. Потому что и у него выбора не было. Только вызвать в ней ответное желание, столь же сильное, как его собственное — и ему хватало для этого опыта и умения. Это было особенным удовольствием, наблюдать, как его запечатленная погружается в пылающую страсть. Вот только он не должен получать удовольствие с ней. Не имеет права. Это будет изменой… а потому надо остановиться.
Это было жестоко — оставлять ее, не дав достигнуть пика, но только так он мог наказать запечатленную за то, что она натворила. За то, что привязала его к себе. За то удовольствие, что он получает с ней, не в силах бороться со своими желаниями.
За то, что изменяет Оливии.
Тео никогда не думал, что может возненавидеть собственную природу кадхаи. Одно утешало — ничего из этого он не вспомнит.
Уходя от запечатленной, он мрачно размышлял, что с удовольствием поменялся бы с Мартином местами, лишь бы только не приходить сюда снова.
У самых ворот на него накинулись псы. Они напрыгивали на него, пытались лизнуть, бешено виляли хвостами. Невольно Тео рассмеялся, отбиваясь от ласки скучавших собак. А затем замер.
— Я идиот, — пробормотал он и потащил собак к будкам, сажать на цепь.
Домик, где предстояло несколько месяцев прожить запечатленной, находился в глухом лесу, в котором водились дикие звери, в том числе — хищные. Разумеется, он не мог снабдить пленницу оружием, которое она могла использовать как против него, так и против себя. Поэтому оставил тут собак, для ее же безопасности. И вместо того, чтобы познакомить их с новой хозяйкой, оставил на свободном выгуле.
А в доме нет воды. И запечатленная сутки не могла добраться до колодца.
Конечно, Тео не собирался облегчать жизнь запечатленной, но причинять вред ее здоровью не планировал. Все-таки она должна родить ему здорового наследника. Просто он совершенно забыл о собаках.
По-хорошему следовало бы познакомить девчонку с псами, но возвращаться в дом не хотелось. То есть хотелось слишком сильно, и Тео боялся не справиться с искушением. Поэтому решил отложить знакомство до завтра и просто оставить собак на цепи.
Дома он первым делом полез в каталог модного магазина. Обращаться к родителям девчонки он не собирался, но ее аргументы по поводу требуемого принял. Ему действительно стоило бы позволить ей собрать вещи.
Тео умел признавать свои ошибки. И погрузился в покупки. Это оказалось неожиданно интересно, выбирать одежду для девушки. Он помнил ее параметры и без проблем мог прикинуть, как на ней будет смотреться та или иная модель. Платья, блузки, брюки, нижнее белье… много нижнего белья. А еще ночные сорочки, домашние халаты, теплые вещи на все случаи жизни. Обувь, даже шарфы и шапки. Опомнился Тео, только когда ему напомнили об ужине. И озадаченно переключился на корзину, где обнаружилось не меньше сотни наименований. Выбирать из уже выбранного было лень, он оплатил весь заказ, купил сумку и фонарь и отправился ужинать.
В детстве Тео не решался игнорировать семейные встречи за столом, но теперь старательно их избегал. Поэтому и не торопился, чтобы поужинать в одиночестве.
Но в обеденной его ждала Грация.
В целом Теодор понимал отца. Грация была ослепительно красива, хорошо воспитана и умна, принадлежала знатной семье и никогда не теряла достоинства. Великолепная королева рода Вайнхаи. Но Тео знал, какой нежной и любящей может быть эта красивая и холодная женщина — она никогда не прятала любовь к родному сыну. Было время, когда Тео мечтал, чтобы и к нему она относилась так же. Но эти мечты давно умерли, и в его жизни Грация больше не принимала никакого участия. Тем страннее было обнаружить ее здесь.