Нет. Нет. Тагас бросился на улицу.
Он бежал и бежал, пока песня сверлила виски. Look at her beauty, you’ve never seen it.2 Она счастлива. А раньше она так улыбалась только с ним.
Тагасу казалось, что он начинает сходить с ума. Все кружилось в голове, как песчинки в смерче. Было невыносимо тошно. Она,
растягивая губы в улыбке, взяла тонкое лезвие, подошла к нему, так плавно, как только она умела, и вспорола и без того слабые швы душевных ран.
Тагас резко остановился у какого-то переулка. Все его нутро порывалось вырваться наружу. Он подскочил к груде мешков и отбросов рядом с мусорным контейнером, и его тут же сложило пополам.
— Что, дружок, нехорошо тебе?
Тагас поднял голову и посмотрел на незнакомца мутными глазами.
— Ничего, предоставь это дядюшке Грауду.
Ангел почувствовал вспышку радостной жестокости, исходящей от этого человека, но был не в состоянии что-то сделать. Да и, если честно, не хотел.
Некто Грауд схватил Тагаса за руку, но тут же отпрянул.
— Ты что… тоже падший?
Тагас посмотрел на мужчину. У него была окладистая и совершенно нелепая борода с седой полосой посередине. Несмотря на то, что на дворе стояла ночь, половину его лица прятали темные очки. Грузное тело скрывалось в мешковатой одежде. Грауд показал предплечье, торчащее из-под неуклюже закатанного рукава пиджака. Змея.
— Меня Грауд звать.
— Тагас, — с трудом шевеля губами, ответил парень.
— А тебя за что наш батюшка выгнал?
— Не важно, — буркнул Тагас, приходя в себя. Неужели он и Вэллиан не единственные падшие? Хотя, чем же еще заниматься Люциферу.
— Действительно. Что в прошлом, то в прошлом. Ладно, что ты тут в грязи стоишь, пойдем, я тебя угощу.
И тяжелая рука бухнулась Тагасу на плечо. Он поморщился, но смолчал. Грауд повел Тагаса к себе домой. Парень даже не хотел спрашивать, что мужчина делал в этом переулке. Однако все чувства подсказывали ему, что ничего хорошего.
Грауд жил неподалеку от места, где они встретились. Это был злачный район, совершенно непригодный для жизни. В многоквартирном доме стоял шум, слившийся из криков, звонов, выстрелов, стуков и черт знает чего еще, но Грауд совершенно их игнорировал. А Тагас думал, что это он ужасно живет.
— После вас, — и мужчина с наигранной галантностью открыл дверь перед Тагасом. Тот недоверчиво покосился на Грауда. Вроде ничего плохого он не затевает. И парень вступил в темную квартиру. Легкий щелчок, и яркий белый свет залил холостяцкую берлогу. Все было завалено одеждой и каким-то мусором, но Грауда это явно не смущало. Он провел гостя на кухню и усадил на засаленный стул. Тагаса аж передернуло, но любопытство мешало ему уйти. Он чувствовал, что его ждет что-то интересное.
— А у тебя какие умения, Тагас?
— Я чувствую, чего хотят люди, и их эмоции.
— Полезно, полезно, но не так, как мой талант, — Грауд хитро улыбнулся, ожидая вопроса. Тагас вздохнул.
— И что же это за талант?
— Убеждение. Вот когда я только пал, мог максимум себе скидку в магазе выбить, а сейчас, м-м-м-м-м-м-м… Я почти приблизился к своей ангельской форме.
А вот и это интересное. Тагас внимательно посмотрел на Грауда. Не врет. Хочет заинтересовать ангела. Наверно ему очень скучно и одиноко.
— И как же?
— Рад, что ты спросил, — Грауд подорвался с места и вперевалочку подошел к холодильнику. Тагас вытянул шею, пытаясь разглядеть содержимое морозильной камеры. Как только мужчина открыл дверцу, белый свет преломился сквозь множество банок с красной жидкостью. Грауд достал два стакана, банку и поставил все на стол. Первым делом он налил гостю. Тагас начал догадываться, что это. Густые брови опустились на глаза.
— Лучшее средство от всего на свете! — Грауд восторженно поднял стакан, наполненный почти до краев. — Бессмертие, сила и спасение людей в одном стакане!
И Грауд залпом, в два глотка, осушил напиток. Грохнув стаканом о стол, он вытер рот рукой и вопросительно посмотрел на Тагаса.
— Ты чего не пьешь?
— Ты убиваешь людей?
— Э-э-э, нет. Я отправляю их души в рай, как убиенных. Они бы мне еще спасибо сказали, если бы могли, — Грауд усмехнулся. — К тому же, мы здесь из-за них. Почему бы немного не повеселиться? Ты не поверишь, какой это адреналин, эйфория, пока не попробуешь, — и Грауд пододвинул Тагасу стакан. Хорошо, что убеждение на ангела не работало.