— Я была у друзей и…и мы играли в таблетную рулетку…
— Погоди, погоди. Во что?
— Мой… друг положил всякие таблетки в разные секторы тарелки, а мы крутили ее и принимали то, что нам выпадало. Я крутила три раза, — Виктория только немного успокоилась, как снова разрыдалась.
— Так, ладно. Ты помнишь, что там было?
— Я… нет, нет, мы не должны были знать, такие правила… О, Господи, — колени девушки подогнулись, и Тагас едва успел ее подхватить. Виктория забилась в истерике. — Дома! Они хотят меня погрести заживо! Они нависают надо мной! О, Господи, я сейчас умру!
Тагас хотел уже уверить Викторию, что дома стоят на месте, но вместо этого он сказал:
— Видишь мои крылья? Они защитят тебя и не дадут в обиду. Ты в безопасности, — Тагас обнял девушку. Она, всхлипывая, обвила ангела за шею. — Пойдем со мной, я позвоню нужным людям. Они помогут тебе.
— Тоже ангелы?
— Почти. Они работают на Бога.
Помогая Виктории вставать, Тагас набрал скорую и попросил приехать как можно скорее. Пока парень ждал бригаду, он дважды отговорил девушку бросаться под машины. Он не стал объяснять Виктории, что за ней не гоняться страшные монстры, но как-то чувствовал, чтó нужно говорить, чтобы девушка успокоилась и осталась рядом с ним на тротуаре. Впервые дар Тагаса кого-то спас.
Когда скорая приехала и двое врачей стали осматривать Викторию, к стоящему поодаль Тагасу подошел водитель. Худой мужчина в мешковатой форме с закатанными рукавами поправил норовившие сползти с носа прямоугольные очки. Он с уставшим видом достал тонкие сигареты в коричневом пергаменте и медленно закурил.
— Очередной психоз, вызванный влиянием психоактивных веществ. Ты бы знал, сколько таких мы повидали в этом районе, — мужчина грустно покачал головой. — Какой-то новый наркотик приводит к приступам паники, вызывает галлюцинации и психозы. Этих ребят почти невозможно успокоить. Всё норовят убиться. Как ты это сделал?
Тагас медленно повернулся мужчине. В немного грустных глазах мелькнул живой интерес.
— Я просто говорил с ней.
— Поразительно. И ты нигде этому не обучался?
— Этому можно обучиться?
— На каких-нибудь курсах по психологии, например.
Тагас отрицательно покачал головой.
— Значит, дар, ха. Возьми-ка. Скажи, что от Флиона. Твой талант пригодится им, — и водитель побрел к машине, уже скрывшей в себе двух врачей и девушку с капельницей.
«Какое знакомое имя», — подумал Тагас, глядя на визитку. Горячая линия «Спасение». Парень перевернул ее. Часть номера была заклеена кусочком малярного скотча. На нем мелким аккуратным шрифтом были выведены цифры. Тагас из интереса достал телефон и, встав под фонарь, набрал темнеющий на желтоватом фоне номер.
— Горячая линия «Спасения», номер для персонала, меня зовут Лина. Чем могу помочь?
— Здравствуйте, Лина, я Тагас. Мне вашу визитку передал Флион.
— А, наш ангел-хранитель. Он всегда находит для нас новых спасителей. Очень приятно познакомиться, Тагас.
«Ангел, говорите?» — про себя усмехнулся Тагас. Кажется, они пересекались один раз в раю. Но на руке Флиона не было змеи. Может, Тагасу показалось, а девушка на том конце просто так выразилась?
— Если Флион дал вам визитку, значит, вы уже спасли чью-то жизнь.
— Я говорил с девушкой под наркотиками, пока не приехала скорая, ничего такого.
— И тем не менее, вы спасли жизнь. Не важно, какую, любая ценна. Если Флион дал вам визитку, значит, он разглядел в вас спасителя. Кто, кто, а Флион еще ни разу не ошибался. Приходите к нам завтра в офис, я покажу, как мы работаем, познакомлю с командой. Утром скину вам сообщение с адресом. Никакого давления, просто посмóтрите. Что скажете? Договорились?
— Просто посмотреть? Хорошо, я приеду.
— Увидимся завтра. До свидания.
— До свидания.
Вешая трубку, Тагас уже знал, что завтра он согласится и примет эту работу. Он почувствовал что-то такое в голосе Лины, какую-то силу, энергию, и ему самому захотелось ее обрести. Все это время на земле он метался, как в клетке, озлобленный, бессильный, но, говоря с Линой, он почувствовал что-то другое, что-то сильнее, чище и приятней. Тагас никогда не думал, что сможет чувствовать себя так хорошо, помогая людям, ведь парень никогда этого не делал, даже больше, он все время поступал наоборот.