Съ ужасомъ и закрывъ глаза всѣ выбѣгаютъ изъ комнаты. Въ теченіе нѣсколькихъ минутъ, раздается вдали страшный крикъ ребенка, какъ будто его рѣжутъ. Всѣ, особенно мать, въ ужасной тревогѣ; но заглянуть туда, откуда раздается крикъ, никто не смѣетъ. Наконецъ, все замолкло и черезъ минуту входитъ торжественно цадикъ, неся на рукахъ успокоеннаго ребенка.
-- Бери его! обращается онъ къ оторопѣвшей матери.-- Онъ уже здоровъ. Накорми и уложи его спать. Въ первый разъ въ жизни, мнѣ пришлось бороться съ такимъ сильнымъ и упорнымъ бѣсомъ!
Цадика осыпаютъ золотомъ. Онъ уѣзжаетъ творить чудеса дальше. Объ этомъ дивномъ, моментальномъ леченіи разлетаются слухи съ электрической быстротою. Тупоумный народъ считаетъ этого святаго чуть ли не самимъ Мессіею. Но ларчикъ просто открылся. Чрезъ нѣсколько лѣтъ, цадикъ этотъ имѣлъ неосторожность выгнать одного слишкомъ уже раскутившагося габе. Изъ мести, уволенный разсказалъ о всѣхъ шарлатанскихъ выходкахъ прежняго своего патрона, а въ томъ числѣ и объ описанномъ выше чудномъ леченіи. А именно: когда цадикъ съ своей свитой распрощались съ хозяевами и вышли садиться въ буду, то въ домѣ остался только спящій ребенокъ. Пользуясь этимъ случаемъ, одинъ изъ габоимъ подкрался къ ребенку, и всунулъ ему острое, ячменное зерно въ то мѣсто тѣла, для обозначенія котораго потребовалось бы нѣкое латинское слово.
Цадики и ихъ безчеловѣчныя дѣянія внушаютъ мнѣ такое непреодолимое озгерзеніе, что желательно было бы заразъ высказать о нихъ все, что ихъ характеризуетъ, и далѣе уже не касаться этого гнуснаго предмета. Съ этой цѣлью, я позволю себѣ разсказать еще одинъ случай, который покажетъ моимъ читателямъ, до чего понятіе еврейской массы о природѣ и ея законахъ извращено, благодаря чудеснымъ явленіямъ, въ родѣ описаннаго выше.
Въ предшествующее царствованіе, послѣдовалъ доносъ на Рыженскаго цадика {Цадикъ этотъ былъ одинъ изъ самыхъ элегантныхъ между своей братіи. Онъ жилъ какъ вельможа, одѣвался щегольски, выѣзжалъ роскошно и вообще принадлежалъ къ числу отъявленныхъ бонвивановъ и сибаритовъ духовнаго цеха. Эта декорація, изящная наружность и гибкій житейскій тактъ привлекали къ нему единовѣрцевъ тысячами. Въ него вѣрили, какъ въ оракула.}. Его обвинили въ шарлатанствѣ, въ эксплуатаціи еврейскаго люда. Цадика заключили въ крѣпость. Рыженскій раввинъ былъ очень богатъ. За него стояли горой всѣ польскіе евреи. Для него дѣлались складчины баснословныхъ размѣровъ. По слѣдствію, доносъ, конечно, оказался ложнымъ... Его оправдали и освободили.
Освобожденіе этого мученика-еврея наполнило восторгомъ всѣ сердца израильскаго стада. Цѣлый длинный рядъ дней извѣстный классъ евреевъ праздновалъ, пьянствовалъ, распѣвалъ самыя дикія пѣсни, и плясалъ по улицамъ. Одинъ изъ моихъ знакомыхъ, проѣзжавшій въ ту пору чрезъ одно польское мѣстечко, случайно наткнулся на гурьбу неистовствующихъ польскихъ хасидимовъ. Ему ничего неизвѣстно было объ этомъ великомъ событіи, а потому удивившись подобному восторгу въ необычное время, онъ обратился къ толпѣ съ разспросами.
-- Что вы, господа, такъ раскутились? сегодня вѣдь не праздникъ. Не свадьбу ли празднуете?
-- Вы, кто -- еврей, или татаринъ?
-- Ни то, ни другое. Я нѣмецъ.
-- Развѣ нѣмецъ! А то, навѣрное, знали бы о томъ, что случилось съ нашимъ великимъ Рыженскимъ раввиномъ.
-- Что же съ нимъ случилось?
-- А вотъ что случилось. На Рыженскаго цадика какіе-то доносчики (да сотрутся ихъ имена съ лица земли) написали доносъ. Они обвинили его въ мошенничествѣ (его въ мошенничествѣ!! ой вей миръ!) и цадика посадили въ крѣпость. Но онъ у насъ не такой; шутить не любитъ. Его выпустили на дняхъ. Онъ и выходить не хотѣлъ. Его едва упросили.
-- Почему же онъ выходить не хотѣлъ?
-- Онъ ужь очень, очень разсердился.
-- Чего же онъ разсердился?
-- Меня, цадика, осмѣлиться посадить въ острогъ! кричалъ онъ, и ни за что не хотѣлъ выдти.
-- Наконецъ?
-- Ну, наконецъ, вышелъ. Его упросили.
-- Кто же упросилъ?
-- Полиція и генералъ-губернаторъ, долго, очень долго просили, но это не помогало. Наконецъ, сами евреи собрались цѣлымъ кагаломъ, и пошли его умолять.
Но самъ Рыженскій цадикъ вѣрилъ въ свою силу гораздо меньше, нежели его приверженцы. Онъ, въ скорости послѣ освобожденія изъ крѣпости, удралъ за границу, куда-то въ Галицію. Еще недавно сынъ этого цадика волновалъ умы евреевъ, то отрекаясь отъ своего титула святаго, какъ отъ преступнаго шарлатанства, то опять хватаясь за него. Евреи не удивлялись его честной борьбѣ съ самимъ собою, а прокричали его сумасшедшимъ.
Продолжаю свой разсказъ.
Уже давно пронеслись слухи о быстромъ приближеніи къ городу Л. холеры. Въ городѣ разносились и раздавались полиціей печатныя инструкціи, указывающія публикѣ образъ жизни, питанія и предохранительныя средства, какія необходимы во время эпидеміи. Полицейскіе агенты ежедневно навѣщали домохозяевъ, справляясь о здоровьѣ жильцовъ, и выпивая весь домашній, водочный запасъ. Но въ нашей жизни все не было никакой перемѣны. Та же фасольная похлебка, то же заутреннее долбленіе.