- Даже не представляю, о ком это он… – отозвался Александр Николаевич.
Николай Степанович до скрипа стиснул зубы, с трудом сдерживая взрыв негодования на Ромчика, председателя ДПМ и всех наблюдателей вместе взятых. Пётр Евгеньевич незаметно похлопал его по спине, пытаясь снизить градус напряжения и вернуть товарищу самообладание. Николай Степанович сделал над собой усилие, глубоко вздохнул и благодарно кивнул коллеге.
Распинался Ромчик около часа. Мы успели обсудить все возможные причины таких радикальных перемен в личности, но к какому-либо достойному заключению так и не пришли. Нужно будет при случае осторожно поинтересоваться у Владимира Эдуардовича. Потому что менять взгляды – это одно, а можно ли так же быстро изменить и речь, и манеру поведения, и даже впечатление, которое производишь на окружающих – непонятно. Впервые пожалел, что не связал жизнь с психологией.
1 сентября
Занимаемся подготовкой к новым вступительным экзаменам. Собираются добавить собеседование с психологом для раскрытия патриотического потенциала абитуриентов. Нужно попробовать договориться с Владимиром Эдуардовичем. Да лучше бы они видосики для тик тока и инстаграм снимали, как раньше.
После обеда пошёл на факультет психологии, надеясь, что других Владимиров Эдуардовичей у них не водится. В коридорах тихо, но из кабинетов доносятся обрывки лекций. Может, я чего-то не понимаю, но, кажется, у них учебный год начался. Спросил, где искать моего знакомого у проходящей мимо девушки, судя по всему лаборанта, в которой заподозрил принадлежность к ДПМ.
- А Вам зачем? – с подозрением посмотрела она на меня.
Я объяснил. Так как цели мои были исключительно благими, её лицо смягчилось, и она любезно проводила меня на кафедру социальной психологии, где я, наконец, и обнаружил Владимира Эдуардовича.
- Здравствуйте, Юрий Сергеевич, не ожидал Вас встретить… здесь – психолог растерянно посмотрел по сторонам. Особой радости его лицо не выражало.
- Да я тоже не ожидал. У нас распоряжение новое: нужно, чтобы на вступительных экзаменах психолог присутствовал и давал своё заключение по патриотической позиции абитуриента, – объяснил я, пытаясь не выдать своей удручённости – а на факультете я знаю только Вас, пусть и поверхностно. Вот и хотел спросить, не поучаствуете ли вы в этом… мероприятии.
- Так вступительные через год только, ещё передумают…
- Да нет, – ненамеренно перебил я его и продолжил, заметив непонимание на лице собеседника, – у нас результаты этого года аннулировали. За сомнительной патриотической позицией поступивших.
- Вот оно что… – Владимир Эдуардович положил подбородок на сплетённые перед собой пальцы.
Мы молчали. Он, похоже, размышлял о моём предложении. Я думал, не позволил ли себе чего лишнего, и не отдадут ли меня теперь на растерзание ДПМ.
- Вот что – мой собеседник резко поднялся из-за стола, хлопнув по нему обеими руками – пойдёмте-ка выпьем кофейку – тут рядом кофейня новая открылась, нужно ловить момент, пока они ещё стараются – и подумаем, чем я могу помочь.
До кофейни мы шли непринуждённо беседуя на бытовые темы. Правда я сомневался, подвергает он меня проверке на доверие или пытается усыпить бдительность, чтобы вытянуть доказательства измены линии ДПМ. Хотя это уже паранойя.
Получив заказ, мы присели за столиком у окна и погрузились в наблюдение за происходящим снаружи. Первым заговорил Владимир Эдуардович.
- Честно говоря, я не сразу решил, можно ли Вам доверять. Пропаганда, знаете ли. Этот ваш лозунг «История – двигатель патриотизма», всякие патриотические собрания… – я не сдержал саркастическую ухмылку, и он продолжил – Не мне Вам объяснять. Думаю, на историческом тоже немногие в восторге от нового курса.
- Не то слово – отозвался я.
- Так вот, – Владимир Эдуардович подался вперёд, немного перегибаясь через стол – для того, чтобы выжить в подобных условиях и сохранить хоть какую-то свободу, достаточно создать видимость лояльности режиму, притупить бдительность наблюдателей. Чем более фанатичную преданность вы продемонстрируете на поверхности, тем меньше вероятность, что вас решат досконально проверять изнутри. Силы нужны, чтобы приструнить активных противников, контролировать всех и каждого некогда.
- Это то, что сделали на психологии?