Выехали на берег большой реки, которая, по нашим расчетам, должна была быть Оротуканом. Это и подтвердилось, когда мы увидели на другой стороне реки огоньки в окнах маленьких домиков. К этому небольшому поселку горняков, затерянному в тайге, мы и должны довести трассу в этом году.
В маленьком домике начальника нас приветствовало почти все население поселка. Люди приходили узнать новости, жали нам с Сергеем руки, торопливо задавали вопросы и по знаку хозяина уходили, пропуская новых гостей.
Когда паломничество кончилось, мы, разморенные теплом и сытным ужином, полусонные, продолжали сообщать хозяину и немногим из оставшихся «новости» чуть ли не трехмесячной давности. Но для жителей поселка они являлись самыми свежими.
Утром мы рассказали о своей работе, о тяжелом положении в экспедиции с транспортом, продовольствием и одеждой. К сожалению, на помощь горняков мы рассчитывать не могли; то, о чем меня предупреждал начальник политотдела, подтвердилось: поселок сам находился в тяжелом положении и сидел на аварийном пайке, ожидая прибытия продовольствия по зимней дороге.
Уточнив направление трассы по берегу реки с учетом расположения будущего моста к поселку, мы простились с радушными хозяевами и тронулись в обратный путь.
Часто бывает так, что когда находишься сам на месте, все идет как будто нормально. Но стоит только отлучиться, как обязательно что-нибудь произойдет. Так и теперь. Подъезжая к лагерю, мы увидели странное зрелище: несколько человек гоняли по кругу упирающихся лошадей. Оказывается, пасущиеся лошади случайно набрели на созданный кем-то и забытый или потерянный склад продовольствия. На стеллажах из тонких лиственниц лежали мешки с мукой, крупой и зерном. Все это было когда-то закрыто брезентом, но медведи и другие звери склад разорили. Из разорванных мешков все их содержимое высыпалось, смешалось с землей, проросло и сгнило. Наши лошади набрели на этот склад и после долгой голодовки с жадностью набросились на порченые крупы и муку, объелись и могли погибнуть от колик. За спасением больных лошадей мы и застали весь лагерь.
Лошади упирались, падали на землю и катались от боли. С ними поступали просто безжалостно: их поднимали на веревках и продолжали гонять. Когда измученные животные стали падать от усталости, Василий собрал у всех одеяла, укутал их и стал поить теплым пойлом, составленным по своему рецепту. Двое суток не отходил он от лошадей, обогревая их кострами и заставляя пить лекарство.
Старания Василия и Степана увенчались успехом. Ни одна лошадь не пала, и, проболев несколько дней, они оправились настолько, что мы опять начали их завьючивать.
«Нет худа без добра», — гласит народная пословица. Так случилось и с нами. Найденный старый склад продовольствия позволил в дальнейшем сохранить лошадей и, подкармливая их остатками продуктов, держать в работоспособном состоянии.
Как выяснилось позже, несколько лет назад при заброске продовольствия в поселок с оленьим транспортом произошла какая-то авария, и груз был оставлен в тайге. Когда же за ним вскоре приехали, то увидели, что таежные хищники склад разорили и много продуктов испортилось. Все пригодное было вывезено, а остальное оставлено на месте.
…После рекогносцировки изыскательские работы на последних километрах трассы пошли значительно быстрее. Народ повеселел, зная о скором окончании работ. Никто, конечно, не догадывался о том, что на длительный отдых и помощь жителей поселка рассчитывать нельзя, так как они сами находятся в тяжелом положении. Но этой надежды до конца работ я у людей не отнимал.
Наконец, несмотря на трудную рубку просеки в густом лесу у устья реки, мы в намеченный срок вышли к поселку. Затем прошли еще около километра за поселок вниз по реке Оротукан и у огромной лиственницы, стоящей на трассе, закончили свои изыскания. На ней мы сделали затеску и написали: «20 октября 1933 года экспедиция инженера _________ километр _________ пикет_________».
Не обременяя гостеприимный поселок, мы разбили свой лагерь в шести километрах от него. Здесь мы привели в порядок все полевые записи и стали готовиться в обратный путь.
Положение с продовольствием сильно осложнилось. Уже несколько дней назад у нас кончилась соль. Но от солевого голода пока выручали консервы. Проверив наличие всего продовольствия, мы установили, что при самой сокращенной норме его хватит только на четыре дня. Двигаться же всем лагерем до Стрелки потребуется по крайней мере дней семь-восемь.