Съемка нижнего варианта доставила нам много хлопот. Подвешенные на веревках люди по отвесным скалам переползали с места на место, на крохотных площадках устанавливали инструменты и делали нужные съемки.
Закончив нижний вариант, приступили к прокладке верхнего. Работали, как на перевалах, то есть трассировали линию сверху вниз.
К этому времени запас продовольствия подошел к концу. Работы на прижиме затягивались, и мы вынуждены были послать несколько человек на базу за продуктами. Отправив товарищей, мы продолжали настойчиво работать над перевалом.
Как-то Сережа, по установившейся у нас привычке приносить геологам все найденные интересные камни, принес кусок серого растрескавшегося камня и отдал его Фомичу.
— На, пожалуйста, насилу отломал его от большой глыбы. И, по-моему, это даже не камень.
Фомич долго исследовал находку, рассматривал ее в лупу, попробовал соляной кислотой, а потом пожал Сереже руку и объявил:
— Уважаемый Сережа, разрешите вас поздравить с ценной находкой, вы нашли не камень, а кость, и, по всей вероятности, кость какого-то бронтозавра, жившего в триасовом периоде!
Сережина находка вызвала живой интерес, и все старались определять, чья же это в действительности кость.
Пока ребята спорили, Фомич подошел ко мне и почему-то шепотом сказал: «Это кость мамонта. Сережа нашел остатки мамонта, это очень ценная находка».
— Так чего же делать из этого секрет? — спросил я. — Ребята, Сережа нашел мамонта, пойдем же вытаскивать его на поверхность.
Захватив с собой инструменты, мы шумной толпой пошли к месту находки и откопали там большой кусок бивня. Желая найти самого мамонта, мы стали углублять место раскопки, но встретили мерзлоту и, к сожалению, вынуждены были прекратить работу. Товарищи долго еще бродили по склону сопки в надежде найти еще что-нибудь интересное, но там больше ничего не оказалось.
Находясь вблизи поверхности земли, бивень сильно разрушился, однако сохранился еще настолько, что часть его пошла у нас на поделки мундштуков, гребешков, игрушек и других изделий.
…Закончив съемки вариантов, мы еще несколько дней занимались камеральной работой и проверяли натурные съемки.
К этому времени вернулись наши посланцы с продуктовой базы. Получив подкрепление в продовольствии, а главное — удостоверившись, что база в порядке, мы расстались с обжитой и удобной стоянкой и перебросили лагерь вперед. Опять потянулись однообразные дни, заполненные напряженным трудом большого коллектива людей. За нами в тайге оставалась хорошо набитая тропа и километры уложенной трассы.
Мы знали, что наша продуктовая база находится на правом берегу реки Дебин и как раз против устья левого притока. В верховьях этого безыменного ручья мы предполагали найти удобный перевал с выходом к реке Верхний Ат-Урях — концу маршрута изысканий этого года.
И когда до ручья оставалось километров около восьми, мы перебросили свой лагерь в его долину. Эго оказалось очень живописное место. По берегам ручья рос густой лес из лиственницы и тополя. Отдельные деревья, склоняясь над водой, купали свои пышные ветви в холодных струях. В тихих заводях лес отражался в воде, как в зеркале, и в легких рябинках волнения создавались причудливые картины.
В буйных зарослях этого леса терялось устье ручья, и трудно было сразу определить, где проходит его извилистое русло, впадающее в реку Дебин.
По широкой и сухой долине этого притока, огороженной высокими сопками, заросшими стлаником, рощи лиственниц чередовались с огромными полями ягоды голубики.
Довольно высокие кусты голубики, покрытые чуть розовеющими круглыми листьями, между которыми висели иссиня-черные, с сизым налетом, крупные ягоды, создавали яркий и красочный ковер. Везде, на каждом шагу, ягоды и ягоды. В долине растет голубика, а по склонам сопок — брусника со своими как бы искусственными вечнозелеными листьями. Такое изобилие ягод мы встретили впервые. И первую свою стоянку в этой долине назвали «Ягодной». Это название перешло затем на ручей, отразилось в наших полевых документах и в конечном счете ручей под названием «Ягодный» был нанесен на географические карты.
На этой стоянке нам предстояло пробыть довольно долго, поэтому лагерь мы расположили на опушке густого леса, на берегу реки Дебин, перед большой галечной отмелью.
С реки нас обдувал легкий ветерок и отгонял несносных комаров. Ребята в одних трусиках за самодельными столами обрабатывали полевые материалы и грелись на солнышке.