Чахлая лиственница, рыжие пятна марей, кочки и осока, какая-то темная с тихим течением вода в реке, отсутствие дичи и рыбы — таковы были условия жизни и работы на реке Аркагала, и мы старались скорее уйти из этих «скучных», по нашему определению, мест. Но та же заболоченная долина задерживала трассирование. Приходилось тратить много времени на поиски наиболее благоприятных в грунтовом отношении участков для прокладки трассы.
А время шло. Кончились запасы продуктов, и с одной из стоянок пришлось послать за ними на новую продуктовую базу, заложенную в этой долине выше по реке.
Сложность укладки трассы не позволила мне и моему помощнику Грише совершить эту поездку и заодно разведать впереди лежащую местность.
За продуктами поехал наш техник Борис. Он хотя и был третий год в составе нашей экспедиции, все же никак не мог привыкнуть к таежным условиям.
Есть такие натуры, которые даже при известном старании не могут постичь самых немудреных правил жизни. Таким был и наш Борис. Все у него получалось не так, как у всех. Ходить по тайге он не научился. Обувь и одежду рвал неимоверно. Нам всем казалось, что очки, которые он носил из-за близорукости, не помогали ему, а мешали. Лошадей он остерегался и ездил на них только в самых крайних случаях. В то же время это был прекрасный работник и веселый, чуткий и отзывчивый товарищ.
Зная его особенности, мы никогда не поручали ему каких-либо хозяйственных заданий. Но на этот раз получилось так, что он оказался менее других занятым, да и не мешало ему, наконец, приобрести кое-какой опыт самостоятельности в тайге.
Одним словом, на совещании было решено послать его.
Получив задание по обследованию тайги и выслушав всяческие пожелания, он взобрался на самую смирную лошадь и во главе небольшого отряда отбыл.
Вечером, сидя в палатке после ужина, все почему-то высказывали уверенность, что Борис нам продуктов не привезет.
— Вот увидите, — говорил Сергей, — нам придется посылать второй отряд на поиски Бориса. Он обязательно заблудится в тайге.
— Заблудиться он не заблудится, — вторил каким-то пророческим голосом Фомич, — но продуктов он нам все же не привезет.
А Гриша даже спросил у Куприянова, на сколько еще дней осталось у нас продовольствия.
К сожалению, мрачные предсказания товарищей сбылись.
На третьи сутки отряд вернулся, но без продуктов. Правда, все это произошло не по вине Бориса, но продуктов он нам не привез.
— Где продукты? В чем дело? Давай рассказывай! — набросились мы все на Бориса. И он нам поведал обыкновенную историю, которая встречается в тайге всегда, когда что-нибудь упускается в работе.
— Трясусь и трясусь я в седле, считаю километры по времени. Проехали мы километров двадцать, когда начались густые леса. Ну, думаю, здесь где-нибудь и лежат наши продукты. Едем цепочкой, осматриваем весь берег, а базы все нет и нет. Начало темнеть, стали на ночлег. Днем проехали еще километров десять. Кругом страшная чащоба. Пропустили, думаю, и двинулись назад. Один рабочий заметил свежий пенек, стали вокруг шарить, и в соседнем распадке наткнулись на кучу бревен, а среди них наши продукты. Базу кто-то разорил и ограбил, что осталось, все попорчено, даже овес пророс.
И в подтверждение своих слов Борис вынул из переметной сумы почти сноп свежего овса.
— Вот смотрите, — продолжал он. — Кое-что там, конечно, можно собрать, но я решил пока ничего не трогать до вашего приезда туда, — закончил он свой рассказ, обращаясь ко мне.
Эта неожиданная неприятность путала нам все планы. До следующего склада было около ста километров, и он был самым маленьким, рассчитанным, собственно, на обратную дорогу. Мы, правда, оставляли на пройденных складах небольшие запасы на всякий случай, но собирать их сейчас не было времени.
Выслушав рассказ Бориса, пришли к выводу, что надо срочно опять ехать на базу и собрать все, что там еще осталось из продуктов, а затем уже думать о будущем.
На следующий день я с этим же отрядом уехал.
Прибыв в район базы, оставили людей на берегу, а с Борисом пошли к складу.
Мне хотелось тщательно все обследовать и по возможности установить обстоятельства ограбления.
В первый свой приезд товарищи довольно-таки хорошо потоптались вокруг склада и этим самым затруднили мои поиски каких-либо других следов. Я обследовал каждый метр тайги, каждый сломанный ящик и каждую банку. Затем по старым — весенним, более поздним и, наконец, по самым свежим следам на бревнах, на разбитых ящиках, на изуродованных банках консервов я нарисовал себе примерную картину разграбления нашей базы.