– Ты ничего не понимаешь! Мишка напился, устроил Аньке скандал. Не знаю, чем, но она его убедила в своей невиновности. Затем этот пьяный идиот позвонил мне, я естественно все ему подтвердил, но ему этого было мало. Он поехал в больницу, обошел всех своих знакомых и «нашел дорогу» в архив.
Помнишь наш небольшой бизнес с косметическими фирмами, так вот Мишкин младенец тоже попал в него. Да, Мариночка, меня не было в городе и я, дурак, не думал, что жадность доведет наших гинекологов до того, чтоб сотворить такую глупость.
Лучше бы Мишанин младенчик скончался в реанимации в неработающем кувезе. Чем…
Тут парочка перешла на шепот.
Я стояла, не жива, не мертва. Я уже знала, что Мишка прочитал в истории родов. Естественно, занимая такое положение в городе, он наверняка знал, куда дели детский труп.
Голоса снова усилились:
…Да, он и у слесарей побывал. Представляешь, что ему там под пузырь наговорили, какую информацию выложили.
– А потом Мишку нашли мертвым. – Маринка, словно, говорила сама с собой.
– Дорогая без фантазий! – интонации Игоря не предвещали ничего хорошего. – Меня в городе не было, ты поняла.
Они еще недолго, о чем – то шептались и, наконец, разошлись.
Я вышла из-за колонны и побежала к себе в отделение. Мне показалось, или в окно поликлиники смотрел на меня Демыкин? Все я влипла.
Всю смену я работала словно на автопилоте. На работе на меня косились, но я этого не замечала, проигрывая в голове подслушанный разговор.
23-00 Скорая помощь доставила повешенного. Он скончался, буквально, через пять минут после доставки, его, естественно, до приезда милицейского «черного тюльпана» тело его оставили в дальнем коридоре. Ленка Любимова раскладывала инструменты и я, зная, как она это ненавидит, а может, чтобы хоть немножко себя приободрить, себя решила её позлить.
– Лена я пойду, а ты ничего не бойся, если услышишь шаги, то это ожил наш мертвец. Ты его не расстраивайся, он добрый, только немножко синенький, ты его шваброй прогони и все.
Шваброй прогнали меня. Я вылетела в коридор и тут перегорела лампа дневного света (из экономии, единственная оставленная в отделении).
Расстояние до сестринской я преодолела за рекордное время. Закрывшись в кабинете, отдышалась. Мне слышались шаги и, от сковывающего меня изнутри, непонятно откуда взявшегося глупого ужаса, я просто села на пол возле шкафчика. Не знаю, сколько я так просидела, но очнулась от стука в дверь и голоса Сысковца:
– Рита, у тебя все нормально? Что ты там делаешь?
Я вышла, Лена с Сашкой смеялись, тыкая на меня пальцем. Оказывается, Сысковец слышал наш разговор, и это он выключил свет. Розыгрыш, не более того! Им, конечно, смешно, но они, же не знали, что я боялась вовсе не этого трупа, мой страх был гораздо глубже…
2-00. Иду по ночной травматологии: несу деньги и телефон, очередного пострадавшего в ДТП. Эта такая проблема! Ладно те, которые без сознания: у них сдал деньги в сейф и успокоился. А вот у тех, что сначала чувствуют себя вроде нормально, а потом загружаются все значительно хуже.
Вот недавно был случай: привезли мужичка с ДТП. Он так ничего себе не бедный, с ним заместитель с чемоданчиком бегает суетиться. Мужчина в дорогих часах, как потом оказалось золотых швейцарских. Ну, мы хотели, как лучше, а получилась, как всегда. Сняли с мужика часы и отдаем заму: «Возьмите, а то потом могут в палате украсть». Тот берет, благодарит. Вроде бы все нормально. Проходит время и приходит следователь, так, мол, и так: «Часы украдены в больнице. Человек помнит, как их снимали» Вот ведь загадки человеческой памяти: как снимали, помнит, а как заму отдавали нет. Ну, мы, конечно, ничего не знаем, не помним, людей много поступило. Да, и как скажешь правду – доказательств нет. Потому, что доказать, что свой взял, практически невозможно. Хотя очень часто такие вещи наблюдаем: сестра с сестры сережки снимает, подружка у подруги кольцо ворует. Вот теперь если отдаем, то только с паспортами и под запись.
Теперь я и иду по спящей больнице, чтобы проблем себе не нажить. Темные коридоры, лишь на посту одиноко горит ночник. Дышат, сопят пациенты – все эти звуки объединяются в странный хор, кажется, дышит какой-то огромный спящий зверь.
Большое белое пятно метнулось в конце коридора, что-то пересекло его и, громко сопя, скрылось в палате. Я моргнула, думала, почудилось, и уже почти дошла до поста, когда раздался дикий крик из женской палаты.