Но, годами отработанная стратегия не удалась. Повезло лишь Сашке, вовремя понесшему мусор на какую-то ему одному ведомую свалку. Почему-то находящуюся в самой глубине нашего корпуса. Вот шельмец!
Припугивая цитатами из кодекса, «борцы с преступностью» нас с Любимовой присоединяют к двум несчастным мужикам, на свою беду решившим сократить себе дорогу и прогуляется через больничный двор. По пути Лена и я, чувствуя необъяснимо откуда-то взявшуюся слабость в ногах, соревнуемся с мужчинами за место в последнем ряду. Но случайное мужское братство победило, и сильный пол выпихивает нас вперед, так сказать ближе к телу.
На помятой траве, неудобно поджав под себя руки, лицом вниз лежал мужчина. С первого взгляда мы решили, что это наш «гипертоник». Неужели спьяну упал и разбился? Вот будет дело!
Нет не он: курка новая, стрижка хорошая, и обувь в несколько моих зарплат. Милиционеры тело переворачивают, а под ним бурым цветом окрасившая землю кровь. «Может ножевое?»
Представители правоохранительных органов что-то пишут, смотрят, а Ленка нетерпеливо притоптывает ножкой в туфельке и кокетливо трясет фиолетовыми кудрями перед операми:
– Мальчики! Ну, скоро! У нас работа!
Опера на её обоняние не реагирует. А я начинаю вслух придумывать страшные кары: как мы будем с ними обращаться, если они вдруг заболеют, и дай бог попадут в больницу на нашу смену. Этот трюк тоже не срабатывает, и мы стоим, угрюмо наблюдая за работой следственной группы.
Спасает нас всё тот же Сысковец, он кричит и машет с крыльца – привезли больного. Ну, все мальчики – «пока», мы убегаем. С завистью смотрят нам вслед, оставшиеся понятые. Наверное, про себя поминая того черта, который толкнул их выбрать такой маршрут домой.
А в это время в отделении в смотровом кабинете тосковал пациент: кожные покровы светло-зеленые, в тон стенам, руками держится за живот. С утра страдает бедолага: лекарства пил, думал, пройдет. Насмотрелся телевизионной рекламы и решил обойтись без врачей.
Нравятся населению белозубые доктора из рекламных роликов – даже мыло, наверное, люди есть начнут, если им скажут, что это полезно.
По слабо освещенному коридору вальяжно приближается Леопольд Христофорович - дежурный хирург. Красавец мужчина! Однако, если с утра, он исходит любовью ко всему женскому полу, всем улыбается, комплименты сыпятся из него фонтаном. К вечеру, Леопольд сдувается как воздушный шарик, превращаясь в страшного брюзгу. Прямо два в одном: и бальзамчик, и скипидарчик.
Проходя мимо, Леопольд лениво похлопывает меня по мягкому месту. Так просто, не задумываясь, для сохранения статуса «Казановы». Берет у меня направление и, поморщившись как от зубной боли, направляется в смотровую.
Бедный больной после трех полным курсом прослушанных лекций выяснил для себя три вещи: первое – нельзя верить рекламе, второе – нужно соблюдать диету, и главное – ни в коем случае нельзя попадать в больницу ночью.
Однако, несмотря на все свои недостатки, Леопольд очень хороший хирург и поэтому, вскоре, с надеждой на полное выздоровление пациент отправляется в палату.
Нам повезло меньше, наш «Казанова» вознамерился обеспечить себе подружку на ночь и поэтому не спешит в отделение. А мы, нечего не подозревая, под председательством дежурного лифтера организовываем «клуб знатоков по раскрытию преступления» и уже выдвигаем свои версии, как вдруг, сзади неслышно подходит Леопольд. Попались!
Он любопытен как кошка. Его интересует все и вся. Теперь мы на сорок минут обречены, прослушивать панегирик царской полиции и ценные предложения по реформации российских органов правопорядка, требующих немедленного внедрения.