– Ну, виноват, но поймите ребята, такое дело, кум на работе, а мы с кумой вот… Поехали ребята, только по-быстрее, я на все согласен.
Наверное, его спутница «в магазин вышла или за солью к соседке», что соседушка непременно её мужу и подтвердит, если тот вздумает расспрашивать. Да, в нашей стране этого американского беднягу Клинтона канонизировали бы, если могли. Погулять у нас народ сам любит и другому всегда поможет.
Следующий доставленный на освидетельствование товарищ отказывался признать себя нетрезвым:
– Не пил, было плохо с сердцем, и принял корвалол. Все по назначению врача, – с трудом выговаривает он.
Интересно, судя по результатам исследования, врач ему назначил по пол-литра два раза в день. Где же так лечат?
Пошумев, жертвы рейда и их ловцы уехали.
К середине ночи, где – то в районе 3-00 отделение опустело, и я с облегчением прилегла на кушетку отдохнуть. Вытянула ноги, устало прикрыла глаза. Но уснуть мне не удалось, слишком уж мужественно храпели охранники!
Потом было еще парочка пациентов, быстро переходящих от сонных фельдшеров к сонным докторам. Так незаметно пролетела ночь.
И, наконец, после утреннего марафона: уборки, подсчета лекарств и всякого рода других «необходимых» дел, в 8-00 нас сменяют.
По дороге домой, проходя через проходную, невольно прислушиваюсь. На вахте идет оживленное обсуждение вчерашнего инцидента. Оказывается, убитого мужчину видела уборщица Клава, она узнала его по фотороботу. Приходил мужик к нашему Леопольду и тот вроде бы провожал его до лестничной клетки. Бедный Леопольд Христофорович, что будет, когда он об этом узнает! Его отделению придется оптом закупать беруши, иначе они просто не выдержат его стенаний.
Покинув стены больницы, я сразу же перестала думать об этом странном деле, вытеснили другие более насущные заботы.
Дома набрала ванную и расслабилась – мечта, после суток в спецодежде. Обновленная, как новорожденная Венера добралась до кровати, чтоб обнять любимую подушку. Все спать!
Очень настойчивый звонок в дверь заставил моё сердце «выскакивать из груди». Наверное – это мой «Купидон», начальник охраны местной птицефабрики. Только он звонит так настойчиво, как будто война началась и меня пришли из военкомата на фронт забирать. И как всегда он пьян и нагл, и странно, но по какому-то злому умыслу свыше после корпоративных попоек его маршрут домой проходит через мою квартиру. Открываю дверь – точно, прямо «цыпленок табака или вина» вместе взятых.
– Ритуся, я тебя люблю!
Конечно, любишь, именно сейчас и в эти пять минут. Не пустить нельзя: в прошлый раз он поднял на ноги всех соседей.
После страстных, но не очень продолжительных любовных утех мой птичий сторож отправляется на кухню.
– Риточка, сейчас бы куриной домашней лапшички, – «раскатал губы аспид».
С учетом принесенного проднабора: полсырка и начатая бутылка пива, парень явно наглеет.
Я поднимаюсь с кровати и подхожу к холодильнику, любовно кладу на него ладонь.
– Да, лапшичка, с янтарным бульоном, тебе была бы сейчас в самый раз, – с вкусом описываю я вожделенную еду.
Мой «ненаглядный» смотрит как голодный пес, сейчас слюной подавится. Ага, размечтался!
– Только, я что – то не припомню, милый, когда сюда вместе с тобой куры залетали? А из твоей половины сырка пусть жена тебе лапшу варит.
«Любимый» обиделся:
– Рит, ну ты же знаешь, у нас только за деньги, а у меня с деньгами….
Я перевожу взгляд на его брюки. Карман эротично обрисовывает пачку банкнот.
– Что-то, Олежек у тебя так брюки припухли. Надо к врачу!
– Хм, ты же понимаешь любимая!
– ДА, милый! – шепчу я.– Но что-то я сомневаюсь, чтобы то, на что ты намекаешь, по форме не напоминает пачку денег, – и я протягиваю руку к «опухоли».
«Птичий защитник» резко быстро засобирался домой.
Я совершенно не расстроилась и отправилась досыпать: «Скатертью дорога».