— Виделись сегодня, — отмахнулась Сашенция.
— И молчала? — обиделся я. — Когда успели пересечься?
— Утром, папа перед выездом в район на пару минут в общагу заехал.
— Понятно, ты, пап, действительно побереги себя, хоть чуть-чуть, от тебя такой усталостью разит, что мне самому плохо становится, — сказал я, ни капли не приукрашивая личные ощущения от первых минут свидания с отцом. Глядя на него, сразу начинаешь уважать мастерство телевизионных гримёров, мастерски скрывших нездоровый цвет лица, морщины и мешки.
— На том свете отдохну, — ответил отец.
— Ага, такими темпами ты туда въедешь на первой космической скорости, — поддержала меня Сашка.
— Накинулись на маленького, не стыдно? — попробовал отшутиться родитель.
— Нет, — ответил я, сестра кивнула, — мы ещё и контрольным выстрелом добивать будем.
— Вырастил на свою голову. Ладно, шутки в сторону, времени у меня в обрез, а поговорить хотелось бы о многом. Саша! Прекрати! — рявкнул отец на сестру, которая перекатывала во рту монетку. Санька, состроив виноватую мордашку и похлопав длинными ресничками, выплюнула «карамельку». — Доведёте вы меня до могилы. Слушай меня внимательно, — обратился отец ко мне, — твоё управление сейчас попало в двоякое положение, некоторые секреты, которые должны были оберегать, как зеницу ока, выплыли на публику… Понимаешь, что это значит?
— Догадываюсь, надеюсь, ты объяснишь подробнее или опишешь картину в целом.
— В целом? Можно и в целом, можно и одним словом.
— Даже так и что за слово?
— Ермолов.
— Так-так, это действительно многое объясняет, теперь хотелось бы узнать подробности и каким боком к всесильному правителю относится твоя скромная персона.
— Не ёрничай, сын.
— Отнюдь, я предельно серьёзен, знаешь, когда твою окровавленную тушку начинают показывать по главному каналу страны, вольно или невольно, начинаешь думать, кому и зачем это понадобилось, тем более в таком неприглядном контексте…
— Каком контексте?
— Как тебе быть отцом демона? Нормальный контекст? Тот, кто пустил ролик в эфир, сделал изящный ход конём. Я не дурак, соображаю, по кому бьют и это меня безмерно злит, а ещё меня злит, то, что ты включаешь дурочку, стараясь не замечать интересного факта, что твоего сына невольно втягивают в политические разборки.
На несколько минут в машине стало тихо. Сашка серой мышкой вжалась в кожаное сиденье, бросая на нас с отцом настороженные взгляды. Я демонстративно смотрел в окно, папа же погрузился в собственные мысли.
— Вы выросли, — наконец он нарушил тяжёлое молчание, — а я пытался увидеть в вас детей.
Отец невесело усмехнулся:
— Тем не менее, для меня вы всегда будете детьми, запомните. Я понимаю, что невозможно остаться дитём, разрывая демона голыми руками или накладывая жгут на откушенную ногу ребёнка, у которого не осталось родителей, — Саша отвернулась от отца и всхлипнула. — Простите, что из-за меня вы попали в клоаку. Теперь о главном…
Отец сделал небольшую паузу, ободряюще улыбнулся Саше, оценивающе глянул на меня и продолжил.
Григорий Ермолов — правитель России. Кто сейчас в мире не знает этого имени и фамилии? Человек, сосредоточивший в своих руках громадную власть. Западные политики, в кулуарах, называют его вторым Сталиным — настолько одиозной была личность армейского генерала, вставшего во главе восстания двадцать второго года и возглавившего высшие посты российского военно-политического Олимпа. Ермолов железной рукой перекроил административные границы внутри страны, уничтожил (в прямом и переносном смыслах) преступность, восстановил престиж армии и силовых структур, поставил на первое место простого работягу и его маленькие интересы, заставил российских и русских женщин рожать, построил тысячи детских садов, вернул бесплатное медицинское обслуживание и образование, ввёл новые законы и открыл двери для иммигрантов. Возглавляемое им правительство смогло отыскать механизмы и способы поднять Россию с колен и превратить её в одну из ведущих мировых держав, к мнению которой старались прислушаться до того, как оно получало официальное озвучивание. В мире вновь стали поговаривать, что от шёпота в Кремле, трясутся стены в Вашингтоне и Берлине. Ермолов — олицетворение современной России, всё ещё грозным львом восседал на главном троне страны…, но лев дряхлел. Губительное излучение Станции не добавляло ему здоровья. Шестьдесят лет, в иные времена политики данной возрастной категории считались чуть ли не молодыми, но современный мир диктовал иные реалии. Генерал мыслил трезво, понимая, что в запасе у него не более двух-трёх лет, после чего он будет вынужден уйти на покой, поселившись в подземном городе или опускаясь в защищённое от излучения бомбоубежище при каждом пролёте Станции. В противном случае никто не гарантировал ему, что он переживёт лучевой удар. Можно было обосноваться где-нибудь на самом нижнем уровне подземной Москвы и править оттуда, благо информационные технологии позволяли держать руку на пульсе и быть в курсе событий, но… Ермолов слишком часто и слишком долго пренебрегал элементарными мерами безопасности, находясь в открытом поле под воздействием инопланетного карающего меча. Пренебрежение собственным здоровьем не могло не сказаться на всесильном правителе. Пять лет — это всё, что у него было…