— Живы будем — не помрём, облобызай за меня Ксюху, да извинись перед мамой.
Записка седьмая
Альфа
— Обходи его! Мальцев, бери второй десяток и перекрой третью штольню! — надрывался в гарнитуру полковник ликвидаторов. — Семенцов, мать твою, чего молчим?
— Комсомольская зачищена, вокзалы блокированы, — доложился невидимый мне Семенцов.
— Что с восточными переходами в жилой сектор?
Хрен вам, а не моего комиссарского тела, я прижался к своду тоннеля, буквально растёкшись по поверхности и копируя её расцветку. Полкан подо мной расставлял засаду, ну-ну, товарищ полковник, грубо работаете, кто же так охотится на демонов? Надо было вам убить меня на Новослободской, теперь же я не дам себя кокнуть. Какого ляда вы попёрлись в подземелья? Ненавижу! Подождите чуть-чуть, вам невдомёк, что дичь и охотник поменялись местами, придётся исправить недостаток информирования…
Полковник выхватил у стоящего за его спиной молоденького летёхи фонарь, осветил им тёмный зев тоннеля (кабели освещения я порвал полчаса назад), брезгливо поморщился и спиной назад отступил в сторону пассажирской платформы станции «Красные ворота». Я двинулся следом, осторожно перебирая по потолку присосками и стараясь не потревожить датчики сигнализации. Так, что у нас с видеонаблюдением? Великолепно, ни одна камера не направлена на потолок. Живём значицца!
— Внимание, отправляйте разрядники!
«Поздно, товарищ полковник, нет меня в тоннеле, вашими разрядниками теперь только крыс гонять», — подумал я, глядя на отправившийся в темноту мотор-вагон с генератором электрических разрядов. Сотни маленьких молний окутали экранированное средство передвижения, извиваясь, они тянулись к верхнему и нижнему сводам, будь я там, давно бы зажарился. Впечатляет! Сильно! Я вам этого так не оставлю, товарищ полковник…
Ненависть к командиру ликвидаторов волной вскипела во мне. Зафиксировав взглядом всех вооружённых людей, я поднапрягся и в две секунды послал в них больше трёх десятков плевков. Есть попадание! Не знаю, как и что происходит в моём организме, и какие протекают в клетках биохимические процессы, но у простого человека или чебада от контакта открытых участков кожи даже с самой минимальной дозой особой слюны наступает практически мгновенный паралич, который длится от получаса до пятидесяти минут. Человек видит, слышит и осознаёт себя неподвижным бревном. Ликвидаторы снопами попадали на пол, я отлепился от потолка, шлёпнувшись рядом с полковником.
Убить или не убить, вот в чём вопрос! По-хорошему стоит прихлопнуть это отродье, эта демонская отрыжка не имеет права на жизнь. Верный пёс Хозяйки, но у меня нет никаких доказательств, кроме личных догадок, которые, к сожалению, нельзя пришить к делу. Какая мука видеть горло с бьющейся в районе кадыка синей жилкой и не сметь впиться в него клыками, разорвав ненавистную чужую плоть. Чёрт! Я зарычал в лиуо неподвижного ликвидатора. Сто раз были правы те, кто не оставлял врагов за спиной, но я не могу просто так зачистить эту тварь в погонах, оборвав тем самым ниточку к королеве демонов… С-су-ука, повезло тебе! Я не хочу сжигать за собой мосты и планирую в будущем вернуться в круг добропорядочных граждан. Вряд ли убийство полковника спишут на состояние аффекта и просто спустят с рук, засранец будет жить, но саму жизнь я ему подпорчу… В карих глазах, направленных на меня, плещется первобытный ужас. Вижу — не ждали. Да, перед главой службы внутренней безопасности столичного управления охотников сейчас предстал совсем не красавчик. Ладно, не будем пугать его раньше положенного. У меня есть пара минут, пока к «брёвнышкам» прибудет помощь. Полковник Бурмистров, из-за длинного носа носящий кличку Буратино, успеет получить причитающееся. Быстрая трансформация в человеческую форму. Я присел рядом с поверженным врагом на корточки.