В оркестре считается более почетным сидеть за более близким к дирижеру пультом, а ответственный всегда главнее подручного. Соответственно оплачивается и труд музыкантов. Если какой-то оркестрант уходит из коллектива, то на его место объявляется конкурс. Каждый старается пересесть за пульт поближе к дирижеру, а также из подручных выбиться в ответственные.
Но это не формальное пересаживание: так уж повелось в оркестрах, что кто сидит ближе к дирижеру — проявляет и бо́льшую ответственность, бо́льшую инициативу в исполнении. Я наблюдал, как мой близкий приятель, дирижер Национального филармонического оркестра России Александр Сиднев не раз практиковал на своих репетициях такой эксперимент: он пересаживал оркестр наоборот, так что самый задний пульт оказывался спереди и далее соответственно. Это всегда вызывало бурный ропот со стороны музыкантов. И музыка, конечно, получалась несколько другая. Зато оркестр подтягивался.
Итак, теперь все готово к сводной репетиции и прогону.
Сводная репетиция
После репетиций по группам оркестр вновь объединяется для сводной репетиции. На сводной репетиции дирижер более глубоко прорабатывает с оркестром исполняемые произведения. Главной целью в данном случае является улучшить звучание и довести до оркестра свой замысел. Для этого дирижер повторяет с коллективом те места из сочинения, которые представляются ему наиболее сложными, вызывающими какое-то сомнение или недовольство. Он также нередко прибегает к словесным пояснениям, а иногда и «интеллигентно» ругается с оркестром. Вот некоторые примеры такой «ругани»:
Нам осталось две репетиции до позора;
Вы так фамильярно это играете, как будто лично с Прокофьевым пили;
Шостакович не был боксером, но за такую игру он воскрес бы, чтобы набить вам физиономию;
Если вы так еще раз сыграете первую цифру, я убью вас всех по очереди, похороню, отсижу и наберу новый оркестр;
Я обещаю вам трудоустройство в подземном переходе, и лично договорюсь с ментами и бандитами, чтобы вас не трогали. Но за прохожих не ручаюсь.
Не надо так терзать арфу и путать ее с пьяным мужем;
Ваше счастье, что в консерваторию ходят интеллигентные люди. А вот пролетарии встали бы со своих мест и побили бы вас.
Но все это, конечно, беззлобно. На самом деле дирижеры всегда любят своих оркестрантов и в равной степени делят с ними и успехи, и неудачи.
Важная роль в репетиционном процессе принадлежит концертмейстеру оркестра. Не музыканты часто называют его «первой скрипкой», но музыканты такое имя никогда не употребляют. Для них первая скрипка — это тот, кто исполняет партию первой скрипки.
Концертмейстер — правая рука дирижера, он помогает дирижеру объединять игру оркестра; нередко какими-то дополнительными жестами, например, взмахом головы или смычка, дает группе более точное вступление. В организационном смысле концертмейстер оркестра может выступать посредником между дирижёром и оркестрантами. Традиционно концертмейстер — одна из центральных фигур оркестра, в ряде случаев он берет на себя в той или иной мере руководство коллективом, вплоть до исполнения обязанностей дирижёра. Известны концертмейстеры, систематически выступавшие в роли дирижёра, — например, многолетний концертмейстер Венского филармонического оркестра Вилли Босковски, который по традиции дирижировал Венскими новогодними концертами.
Но в этом скрыта и определенная опасность для дирижеров, особенно молодых. Иногда концертмейстерам не нравятся выбранные дирижером темпы или они по другому представляют себе трактовку какого-либо сочинения. Случается тогда, что такой концертмейстер старается подмять под себя дирижера, навязать оркестру свое видение. Известен, например факт, когда молодой Евгений Мравинский пришел в прославленный Ленинградский филармонический оркестр. В этом, одном из лучших в мире коллективов, естественно, и концертмейстер был настоящим зубром. Первое время, как вспоминают, он постоянно вставлял палки в колеса молодому дирижеру и смычком показывал оркестру собственные темпы. Так продолжалось, пока Мравинский не проявил характер. На одной из репетиций, когда его, что называется, достало, Евгений Александрович подошел к концертмейстеру, выхватил у него смычок, переломил его через колено и попросил виновного удалиться с репетиции. Говорят, что тот извинился перед дирижером и больше своих выходок не повторял.