Горный кадетский корпус, куда отец определил одиннадцатилетнего сына, как и двух старших детей, был закрытым учреждением. Учился в нем Александр восемь лет, в продолжение которых постоянно ездил не только домой, в Старую Руссу, но и в Олонецкую губернию, на Волхов, в Финляндию, как бы готовясь к предстоящим сибирским испытаниям. За присущую ему необычайную физическую силу (несмотря на перенесенную в детстве болезнь!) товарищи называли его Самсоном. Прямой и честный по характеру, Черкасов пользовался особым уважением преподавателей, хотя и навлек на себя гнев директора кадетского корпуса Волкова.
Окончив в 1855 году полный курс наук, А. А. Черкасов (уже в офицерском чине) добровольно отправляется в далекую забайкальскую глушь — в Нерчинский горный округ, более всего известный как место ссылки и каторги. Родители его в это время жили уже в Соликамском уезде Пермской области (отец был управляющим Дедюхинским заводом). Там, в Забайкалье, молодой специалист работал на различных рудниках, много ездил, подчас вступая в борьбу с жестоким произволом местного начальства, стремясь облегчить жизнь ссыльных рабочих и каторжников. В 1856 году А. А. Черкасов в Александровском заводе сблизился с кружком ссыльных петрашевцев (Ф. Р. Львов, Р. А. Спешнев, R А. Момбелли и сам М. В. Буташевич-Петрашевский). «Люди эти, — писал впоследствии Черкасов, — весьма оживляли наше общество, и с ними скучать было невозможно».
Осенью того же года двадцатилетний инженер возглавил разведывательную партию и отправился на лошадях разыскивать золото по дальней реке Бальджа (один из притоков Онона). Именно она, примечательная речка, еще и сегодня сохраняющая своеобразный колорит, стала, по словам Черкасова, альфой его скитаний по тайге и первоначальной школой сибирской охоты.
«Бальджиканский казачий караул, — писал позднее Черкасов, — крайний пункт на юго-западной границе забайкальского казачества, самое «убиенное место» из всех селений, какие мне только случалось видеть во всем обширном Забайкалье. Все селение состояло из семи дворов… Бедность ужасная!.. Так вот куда забросила меня судьба!.. Можете судить о том, что я испытал в первое время… какая перспектива жизни предстояла и мне в этом ужасном захолустье! Что было бы со мною, если бы я не был охотником?..» Однако же спасение было не только в охоте, но и в душевном сближении с местными промысловиками, которые, испытав его в зверовых охотах, становятся истинными друзьями «молодого барина». В Черкасове на самом деле нет никакого барства, никакого чувства превосходства или надменности.
«Простые рабочие люди, — писал он, — становятся как бы близкими родными, друзьями и товарищами без всяких ширм и задних мыслей».
Спутники Черкасова, казаки и местные охотники — Лукьян Мусорин, Алексей Костин, Михаила Кузнецов и другие, отвечали ему подлинной душевной привязанностью. «Дай бог тебе счастья и всякого благополучия за твою простоту и добрую душу», — говорил один из них.
Конечно, здесь сказались сила и мастерство молодого инженера, его старательность в овладении таежной наукой, исключительная меткость стрельбы, достигнутая тщательной и долгой тренировкой.
«Ему, брат, чего! — говорили промышленники. — Только бы стрелить; а как ляпнул — так и тут бери, значит, нож и беги потрошить». Они знали «толк» моего штуцера и никогда не ошибались издали; а часто, заслышав мой выстрел, говорили: «Слава богу! Есть!» — и обыкновенно после этого крестились. Хоть и неудобно говорить про себя, но таковы воспоминания, слово «я» девать некуда, а истина требует точности рассказа и заставляет как бы обходить приличие умалчивать о себе».
После Бальджи А. А. Черкасов работал на Култуминском и Алгачинском рудниках, где в 1860 году женился на Евдокии Ивановой, дочери забайкальского казака, еще более тесно связав свою жизнь с этим краем. Затем, после обследований Зерентуя, Шахтамы и Карийских золотых приисков (все эти места были позднее описаны им в отдельных очерках), он отправился с разведывательной партией на реку Урюм, также сыгравшей большую роль в его жизни.
«Урюм, Урюм! Сколько тяжелых и вместе с тем приятных воспоминаний рождается в моей голове при этом слове! Ты мне родной и потому тесно связан с моим существованием…»
В 1862 году на Малом Урюме удалось найти большие россыпи золота, за что А. А. Черкасов получил награду от казны: в 1864 году ему назначили пенсию — 1200 рублей в год. На Нижне-Карийском прииске он начал писать свои охотничьи впечатления, образовавшие со временем «Записки охотника Восточной Сибири», в которых отразились как личный опыт автора, так и общение его с местными жителями.