Шесть часов, до сумерек ещё часа три, достаю карту Парижа. Сейчас шпарим по бульвару Мадлен, потом переходим на Осман и до Триумфальной Арки. А там в Булонский лес. По пути заходим в магазины и берем что приглянулось. Брал в разных магазинах понемногу, в результате мне приглянулось: пятьдесят двухлитровых банок огурцов маринованных, сто баночек пятисоток оливок королевских без косточек, масла оливкового сто поллитровок, багетов пятьдесят штук. Лук репчатый двадцать кг, ягод замороженных черника десять кг, киви было просто на развес, пять кг. И сухофруктов ассорти на компот двадцать кг. Десяток туристических фонариков и сотня батареек к ним. На все и ста долларов не ушло.
Вот и Триумфальная Арка. Походил, поглазел. Вот один в один как на картинках. Касиво, касиво.
А потом пошел по проспекту Фош, тут и лавочки есть, зеленые насаждения опять же. Отдохнул на лавочке, на город опускаются сумерки. Хорошо. До Булонского леса добрался уже затемно. Отдохнул, выкушал семьсот портвейна с эскалопами, маринованными огурцами и багетом. Попил чая крепкого. Выкурил сигару тонкую. Переоделся в джинсу и взмыл в ночное небо, курс на запад.
Глава 13
— Не знаю почему, но надпись "Made in Velikobritaniya" меня настораживает.
Через полчаса полета показался пролив Ла-Манш, ещё через семь минут справа на траверзе засветились огни Сент-Хельера, что на острове Джерси. Пролетаю почти весь остров, опускаюсь на самой северо-западной окраине, берег обрывистый, внизу плещет океан, неспокойная вода. Рядом какие-то развалины, расстилаю карту на камне, включаю фонарик. В Англию это туда!
— Макс, запомнил курс? Что там развалины?
— Курс запомнил, развалины — чисто. Полетели уже, а то неуютно, как бы в шторм не попасть.
Полетели. Через пять минут прошли над островом Гернси. Летели быстро, на территорию Англии заскочили с разгона километров на десять. Внизу просто срань какая-то, огней нет, дорог нет, берег каменистый обрывистый, куда выскочили, непонятно. Пошли на запад вдоль берега, срезая все эти бухточки и заводи. Наконец, впереди показались огни, не так чтобы и много. С европейскими городами не сравнить. Скупердяи, на фонарях экономят. По какому фигу определять координаты, непонятно.
Дороги узкие и по бокам деревья нависающие, не всегда и разглядишь что там. Развязок нет, простенькие перекрестки, без указателей. С моря движется стена дождя. Планирую на уступ скалы, обрывистая бухточка, вхожу в скалу. Делаю сначала комнатку на три метра, потом снаружи опускается дождь, с ветром, начинает забивать брызги внутрь, ухожу глубже в скалу с поворотом, делаю там лежбище и укладываюсь спать. Весь день на ногах, устал. Посплю до утра, акции захвата можно и днем проводить. Отключаюсь.
Проснулся, убрал постель, высовываю нос на улицу. Внизу побухивают о скалы волны, спереди море, вверх скала. Веселенькое утро, небо чистое. Иду назад, в пещеру, начинаю подъём вверх.
Сканер на поверхность, никого. Смотрю на часы полседьмого утра, хорошо поспал. Иду к дороге, там виднеется белесенькое строение, с голубыми ставнями: Cliffedge cafe. Кафе над обрывом, значит. На торце вдоль дороги четыре стола из бруса сотки, скамейки намертво в сборе со столом, в центре дырка и в ней торчит пляжный зонт. Три стола с зонтами, угловой без, сажусь за него. Кафе закрыто, вокруг никого. Достаю сперва бочонок с чаем, отливаю литр в банку от сока. Потом три эскалопа на тарелку, початую банку огурцов, багет и бутылку коньяка. Рядом на скамейку ставлю спортивную сумку. Хрустальный стакан, наливаю на три пальца.
— Ну здравствуй, Англия! Цежу коньяк глотками, эскалопы, огурцы на свежем воздухе чудо как хорошо. Любуюсь на море. С тихим шелестом на стоянку подкатывает двухдверный Ситроен. Серенький такой. Наливаю себе ещё на три пальца и делаю глоток. Из машинки вываливается длинноногая девица, в джинсах, клетчатой рубашке, завязанной узлом на животе и ковбойской шляпе. На ногах кеды. Как она в этом клопе поместилась, непонятно. Подходит, руки в карманах, хмуро смотрит на меня. Салютую стаканом и делаю большой глоток.
— Не рано ли вот так с утра коньяк с жареным мясом.
— А что вы можете здесь предложить, овсянку?
— Можно зажарить яичницу с беконом…
— Садись — киваю ей на скамейку напротив. Достаю «из сумки» тарелку с двумя эскалопами, стакан, наливаю ей на два пальца, салютую своим стаканом:
— За знакомство!
Она легко так выпивает и откусывает мясо. Жует, задумчиво смотрит на меня, говорит:
— Я Джессика. Работаю в этом кафе хозяйкой и официанткой, иногда и поваром и уборщицей.