К планшету требовалась батарейка двенадцать вольт. Был провод с разъёмом и крокодилами, для подключения к другому аккумулятору. Батареек нашлось в коробке всего двенадцать штук, ну и ладно, сопрем авто аккумуляторов при случае. Батарейки здесь, видимо, не делали, эти были для проверки отдельных единиц продукции. Склады были огромны, всякая оптическая хренота.
В загородке с фотоаппаратами взял десяток широкоугольных, для пейзажей и всякой групповухи. Объектив большой, вставляешь кристалл и вперед, кристалл съёмный был, да и прилагалось к каждому аппарату пять запасных. Здесь на каждый щёлк затвором приходилось десять кадров, планшет их прекрасно расшифровывал.
Взял, три телескопа на треноге, пять револьверных микроскопов, в кейсах. Реальные микроскопы, не для просмотра кристаллов. Там было в комплекте всякие стеклышки, пинцетики, бритвочки-иголочки. Да два десятка латунных биноклей, поменьше полевых, побольше театральных. Макс загорелся, нам-то бинокли без надобности, но, если к этим прицепить магемы, может прикольный артефакт получиться, в общем взяли. Потом попалось три штуки стереотрубы, Макс вцепился — забрали. Потом ещё попалась комната с лупами, каких тут только не было! Взял пять настольных больших в пластике, с подсветкой и десяток ручных в латуни, с латунной ручкой.
Да и больше ничего нас на складах не заинтересовало. Но при заводе был магазинчик, торгующий всякой оптической бытовухой и был там отдел для юных оптиков. В общем для детей продавались наборы в красочных коробках, типа набор юного оптика. Линзы там всякие, призмы, трубки. Собери микроскоп своими руками, собери подзорную трубу, собери спектрометр. О! А почему мне спектрометр не попался, я бы взял. Ладно возьмем здесь десяток наборов и всю литературу для школяров, а главное цветные таблицы спектрограмм, где какое вещество. Макс буркнул, что никакой спектрометр нам и близко не упал, ибо в него, Макса, способность определять состав вещества на молекулярном уровне, встроена изначально. Потом мы шли по улице, под скрытом, а Макс по привычке сканировал щупом все, мимо чего мы проходили. И тут сообщает:
— В этом здании химическая лаборатория и склад химикатов.
На здании было написано: Аптека. Зайдем, канешна. Зашли:
— Ну, что я говорил, малая алхимическая лаборатория! — завопил Макс.
Мда, обычная аптечная лабораторийка, стол химический, шкафы с ингредиентами. Горелки, колбы, ступки, стаканы и прочие колонки с холодильниками на штативах. Под вопли Макса сметаем все до последней пробирки и стол тоже. И ещё он потребовал забрать вытяжной шкаф, а я уперся, на фига нам эта бандура. Так-то шкаф был небольшой, на пол куба, из титановой фольги два миллиметра. Не успел я вякнуть, что может и… Как шкаф был моментально отвинчен и растворился в воздухе. Ну и ладно, вот ведь откуда у него такая склонность к алхимии. Хотя у меня в той молодости тоже была не слабая тяга к химии. Многое можно повспоминать, но не буду. Так же были сметены все запасы реактивов и лекарства, что нашлись в аптеке. В общем, там остались пустые полки, на что Макс ворчал, что и полки нам тоже пригодились бы, ну да ладно, в другой раз. Не знаю есть ли совесть у исчадий техно, но думаю, это было её слабое проявление.
После выхода из аптеки мы сразу стартовали на запад. Если лететь из Йены по прямой на запад, то через триста километров упрешься в Кёльн. Но нам пришлось совершить вынужденную посадку в районе Марбурга, накрыл грозовой фронт. Тут были и поля и возвышенности, навроде невысоких сопок. Макс приближал вид поверхности, а то ночь все же. Удалось вычислить песчаный карьер, по всем признакам заброшенный. Подъездная дорога перекопана и засыпана валом породы, в углу карьера стоит брошенный экскаватор. Весь ржавый и разукомплектованный. Карьер метров двести в диаметре, а забросили его по причине выработки песка: снизу скала уже обнажилась. Ухожу в боковую скалу, делаю комнату, поздний ужин и спать.