— Нечего там изучать. Грубо говоря эффект построен на беспристрастности видеокамеры. По краям сферы хамелеона, есть микро искажения светового потока, мозг человека такие мелочи не замечает, быстро достраивая картинку. До того вида, который он хочет видеть. А видеокамеру этим не обманешь и при помощи некоторых конструкционных ухищрений, эти искажения можно усилить и сделать более заметными на конечной картинке. Все это недалеко и ненадежно. Но можно.
— Ясно. Всех быстро видеокамерами не оснастишь, а там мы уже будем далеко. А вот скажи мне Макс, как в магических мирах с крутящим моментом. Что там вместо электродвигателя.
— Эмс, есть наборы магем, заставляющие крутиться маховик. На самом маховике изображаются и сам маховик заряжается энергией. Поэтому материал маховика или бронза или золото, но лучше всего платина. Там сбоку маховика пристраивается брусок из того же металла, приближая или отдаляя брусок от маховика регулируешь скорость вращения.
— Вот хорошо-здорово, а почему мы не ищем ту же платину?
— Да кто его знает, ты вот только сейчас спросил, а я ответил. Платина хороша тем, что вечная, не рассыплется со временем. Но и бронзовый маховик проработает лет пять, если непрерывно. Потом осыплется пылью. Золотой немногим дольше. Сплав золота с медью в два раза дольше от бронзы. Так что специально искать платину — чистый снобизм. Давай бронзы наберем, её в депо на железке навалом должно быть. Вкладыши там всякие.
— Пошли прошвырнемся по магазину, были там в одной секции генераторы автомобильные. Ищем те, что на постоянных магнитах, как от трактора.
Генераторы на постоянных магнитах тут были все, с электроникой все же пока напряг. Но эти генераторы выдавали строго постоянное напряжение тринадцать вольт, видимо встроенные диодные мосты все же были. Взял десяток тех, что помощней.
В Германии мне так, по большому счету, больше ничего не нужно. Осталась по мелочи Франция и Голландия. И да, здесь она именно пока ещё Голландия, а не Нидерланды.
Голландия была ближе, меньше двухсот километров. Решено, сначала сгоняем туда за сыром, потом во Францию. Шел низко над вершинами деревьев, тут лесов было много, перемежавшихся полями и прорезанных автодорогами. А уж селухи и городишки — куда ни плюнь. Проходя над окраинами Нойса, обнаружил внизу что-то навроде животноводческой фермы. Запашок, сетки-клетки. Но не это привлекло, пролетел бы и не заметил. Вой, кошачий вой на одной безнадежной ноте, скорее не вой, а плачь.
— Макс, давай разворот, садимся в центр загона.
Сели, осматриваюсь. Под навесами без стен, клетки из мелкой сетки, в три яруса. В клетках кошки. Рыжие, белые и черные, серые и полосатые. Разные и много. Клетки маленькие, сорок на сорок, в каждой по коту и пустая консервная банка.
Воет кошка, серая в крайней клетке.
— Макс что с ней?
— Перелом позвоночника, задние лапы не работают. Или машиной сбили или при поимке…
— Амулет поможет?
— Да легко, прикладывай.
Открываю клетку, прикладываю амулет исцеления к кошачьей спине. Котя удивленно мякает и садится. Помогло. Забираю её в карман.
— Макс что это за место, как ты думаешь?
— А что тут думать, вон там сторож спит, пошли расспросим.
Вон там — это был справный деревенский домик. Ещё с одной стороны двора был длинный сарай с множеством кроликов в клетках, в торце гараж с трактором и пикапом. Захожу в дом, паренек моего возраста, то есть лет двадцати на вид спит в одежде на диване прямо рядом с дверью. Ещё в комнате есть стол с тремя пустыми пивными бутылками и огрызками сушеной рыбы. Дом захламлен, везде пыль, паутина. Хотя все удобства есть, ванна, туалет, кухня, комнаты. Все грязное, на кровати в комнате белье сто лет не менялось, везде огрызки и пустые бутылки. Хотя в комоде, в ящиках есть вполне чистое постельное и одежда. В верхнем ящике бумаги, документы, счета и паспорт этого паренька. Курт Миллер, двадцать два года, живет здесь. Паспорт как новый, фото не вызывает подозрений, забираю паспорт. Что мне удалось выяснить у местного аборигена. Он немного УО, не сильно. Как написали бы в справке для военкомата: "Олигофрения в стадии лёгкой дебильности, годен." Эта ферма частная, кому принадлежит он не знает, его дело кормить кролей и котов и присматривать тут. Кошачье племя на передержке, у владельца есть договор, ему городские службы отлова, свозят пойманных бродячих кошек. Здесь их держат, пока не заберут другие люди. Кто эти другие люди и откуда, Курта не интересовало, ему нужно было только кормить животных и пить пиво. Собак не было, соседство не подходящее, за собаку был сам Курт.