— Вывод? — подражая Вихреву, задавал я вопросы из одного слова.
— Похоже, что преступники обеспечены водным транспортом, обитают в этом поселке. Поэтому я и приехал сюда.
— Поработаем, товарищ подполковник?!
— Как водится, — невозмутимо ответил Вихрев.
3
С утра Вихрев занимался своим делом, а я отправился побеседовать с директором топсбыта.
Сергей Михайлович Ранцев отвечал на вопросы охотно. Давал характеристики каждому сотруднику. Антий Белидзе — работник неплохой. Старательный. Маркин любит выпить, но, в общем, человек надежный в труде. Редискина халатна в работе. Бухгалтер Вольтов не весь отдается службе, трудится «от» и «до». Характеристикой же самому Ранцеву служило то, что он вот уже десять лет состоит в этой руководящей должности. Имеет благодарности. Не на худом счету у своего начальства.
После беседы с Ранцевым у меня осталось впечатление, что о хищениях в топсбыте он может и ничего не знать. Вышло так, что я ему как бы открыл глаза на то, что некоторые работники конторы менее чем за два года приобрели по автомашине, построили новые дома, обзавелись отличной мебелью. «Трудно представить себе, что они могли сэкономить так много, получая весьма скромную зарплату», — заметил я. Ранцев залился краской и заерзал на стуле. Не проронил ни слова. Он и сам сделал много дорогостоящих приобретений, что было доподлинно известно. Но, наверное, мог бы отчитаться, коснись я этого вопроса.
Я приступил к допросу сотрудников конторы. Показания Белидзе и Маркина не представляли интереса. Но вот тревожная информация бухгалтера Вольтова давала пищу для размышлений. После летних месячных курсов он вернулся в контору и обнаружил ящик письменного стола взломанным. Вольтов категорически заявил, что недосчитался нескольких десятков бланков непронумерованных накладных на отпуск топлива. Доложил руководству. Виновные взлома стола так и не были установлены. Впрочем, директор Ранцев, со слов Вольтова, не придал особого значения этому происшествию.
4
Через три дня я увидел Вихрева.
— Куда ты запропастился?
— Дела, брат, дела, — нахмурился Руслан Юрьевич. — Выезжал в село Евдоколье. Очередная дерзкая кража из универмага. Преступники не изменили своим привычкам: опять взлом дверных запоров и похищение в основном выручки, ценных необъемных вещей.
— Осмотр ничего не дал?
— Почти. Хотя есть зацепочка. На стеклянной банке обнаружили отпечаток пальца.
— Когда это случилось?
— Два дня назад. Под утро. Надо присмотреться к мужичкам райцентра. Воры наверняка отсюда. Кто-то должен обмывать удачу.
— Могу тебе, кажется, помочь, — ответил я. — Вчера и сегодня не вышел на работу учетчик Белидзе. В прошлом судимый. Кстати, имеет лодку. Моторную.
— Транспорт на колесах есть?
— «Москвич».
Вихрев задумался.
— Белидзе, Белидзе — знакомая фамилия. Мною установлено, что не выходил на работу и баянист Дома культуры Иван Король, тоже в прошлом судимый. Есть данные, что он пьянствовал именно с «твоим» Белидзе. Однако как дела наши объединяются. Впрочем, наш начальник почему-то предвидел это.
5
На следующий день я допросил Белидзе, а Вихрев — баяниста Дома культуры. Нас интересовал вопрос, где они провели ночь, когда была совершена кража из магазина села Евдоколье. Оба дали путаные показания. А когда отпечаток пальца Антия сошелся с отпечатком, изъятым в магазине со стеклянной банки, я произвел обыск у Белидзе, а Вихрев — у Короля. В ванной комнате Белидзе за трубой канализации лежали хрустящие червонцы — три тысячи триста рублей, а у Короля в носке дырявого сапога «прижались» две тысячи. Это была именно та сумма, которую захватили налетчики в универмаге.
Продавщицы, три молоденькие девушки, только-только окончившие торговые училища, неопытные, расстроенные, признались:
— Поленились сдать выручку. Но ведь спрятали так, что сами могли не найти, под мешками. А эти бандиты отыскали. Все вверх дном перевернули. Еще похитили трое золотых часов…
У нас с Вихревым были теперь все основания предположить, что взятые под стражу Белидзе и Король участвовали в кражах из других магазинов и у них есть сообщники. Их стал выявлять Вихрев.
6
Я продолжал заниматься своим делом в топсбыте. Оно постепенно прояснялось. Похищенные бланки накладных могли использоваться для фиктивного оформления топлива покупателям. Их можно было заполнять для вида на глазах у покупателей, затем рвать, а полученные деньги класть себе в карман. Но для такого хищения необходимо почти всех сотрудников конторы вовлечь в преступные махинации. Без кассира Редискиной обойтись нельзя — покупатели отдают ей деньги по накладным Белидзе. Один экземпляр такой накладной идет кладовщику Маркину. Тот прикладывает документы к отчету для списания со склада топлива: угля, дров, торфа. Предусмотрительные преступники в таких случаях обычно создают излишки на складе, базе, а затем их реализуют по «липовым» документам. Деньги, естественно, присваивают. Следовательно, Маркин вполне мог быть причастен к хищениям.