Оскал тигра был страшен. Приоткрыв пасть, выпятив клыки, зверь, мотая головой, устремился к своей жертве. Девушка вытащила из кармана нож, готовая вонзить его в немилосердного зверя, но тот, потоптавшись на месте, попятился и скрылся в лесу. Передумал или испугался? А что делать студентке?
Будучи бывалым путешественником, девушка ловко выскочила из шатра. Знакомая тайная тропинка вела ее опять к океану, туда, где остался вытащенный на песчаный берег ее бесхитростный плот.
Благополучно пройдя опасный путь через джунгли, Августина увидела причалившее к берегу небольшое судно. По трапу сходило десятка два матросов. Они браво распевали на английском языке удалую песню про атамана. На шатком эрзац-пирсе остался один матрос, похоже, дежурный. И ненадежный. Тоже исчез.
9. ОПЯТЬ МОРСКИЕ ГРАБИТЕЛИ
Августина уже имела опыт укрываться в пиратских судах. Едва ли испытанные ею в жизни минуты общения с морскими грабителями она когда-нибудь забудет. Но у девушки не было другого выхода, как только снова столкнуться с ними. Рисковать? Подвергать себя опасности? Да, а как иначе?
Как только опустели палуба корабля и пирс, она тем же путем, по трапу, нырнула в судно и стала искать такой надежный, заброшенный отсек, где можно уверенно на время спрятаться. Затем в любом цивилизованном порту можно сбежать от головорезов. Как это сделать — теперь учить ее не надо.
Отчаянные пираты, конечно же, время от времени причаливали к берегам Испании, Италии (Августина теперь была и ей рада), Аргентины или Бразилии. Да, где угодно. На любую страну соглашалась девушка, лишь бы благополучно вернуться домой. А сейчас — подальше от дикарей. Веру к ним она не испытывала. Вождь, уложивший вечером Августину спать со своей самой красивой женой, мог на утро пооригинальничать, ради своей причуды, и разрешить соплеменникам полакомиться белокожим пришельцем.
Лучше не продлевать знакомства с аборигенами и не стать жертвой их своевольности и капризов. Пока при каждом новом зигзаге странствий Августине везло. Будет ли благосклонна и дальше судьба?
Девушка разыскала на судне, в грузовом трюме укромно спрятанные мешки и ящики с, похоже, награбленными вещами и скрытно разместилась среди них. Место было настолько уединенное, что вряд ли достал бы ее случайный взгляд какого-нибудь члена пиратской команды.
Августина замаскировалась и сидела тише воды, ниже травы, готовая ко всему: и к пререканию с хозяевами судна, и к сотрудничеству в рамках закона, и к гибели в океанской пучине, и к новой принудительной высадке на незнакомом гористом или топком берегу.
Растревоженное сердце горькой путешественницы болело. По-прежнему беспомощная, она вынуждена отдаваться воле обстоятельств. Августина прижала руки к груди и взмолилась Богу: «Господи, Боже, у меня стынет кровь, как представляю, что меня может ждать. Отведи от меня напасти. Дай, Господи, чтобы я на этот раз не сбилась с дороги, не приведи Боже, к новым злоключениям, испытаниям. Ты все знаешь и все можешь. Упаси, Господи, сделай так, чтобы не оборвались мои лучшие годы…»
В трудную минуту люди всегда вспоминают Всевышнего спасителя. Было отчего и Августине обратиться к нему. Мыши и крысы забегали по ее ногам. Она с гадливым чувством взгромоздилась на ящик и сидела не шелохнувшись, пока не услышала частые оружейные выстрелы, и снова содрогнулась.
На берегу пираты развлекались. Они охотились не только на тигров, леопардов и прочих животных, шкуры которых дорого ценятся, но и гонялись ради потехи за дикарями из племени Оло.
После нескольких часов, проведенных на берегу, пираты, довольные тем, что отменно попотешились, возвращались на родное судно. Приближалось время отлива. Его нельзя было упустить, чтобы не застрять здесь. На палубе раздались грохот и охрипшие голоса. А у Августины от страха выступили и задрожали слезы. Сверху доносились дикие, свирепые возгласы. Пираты дерзко спорили между собой. Корабль — блеклый, неказистый — отвалил от суррогатного причала и бросил якорь в кабельтове от берега.
Как и на первом пиратском судне, здесь тоже не присутствовало единодушие команды с капитаном, который, кстати, в противовес тому, рассудительному, менее взрывному главарю морских разбойников, был резок, вульгарен, болезненно самолюбив, упивался властью, подчеркивал свое «я».
По каждому случаю промашки подчиненного он бесновался, впадал в зловещую ярость, цинично ругался:
— О, дьявол, кому я доверил дело! Эти беспардонные сопляки сведут меня с орбиты. Денис, Кит, какого черта вы отлыниваете? При первом же удобном случае я дам вам по заду коленом. Ватага, дерьмо…