Откинулась на спинку дивана и томно потянулась, всем телом чувствуя его взгляд.
- Т-ц, - я открыла глаза. – Попался, малыш. Подглядывать нехорошо.
В голове замелькали варианты наказаний.
Пожалуй… выпорю. Прямо здесь. Его же ремнем, что держит на поясе джинсы… Несильно – пока… Хочу его, цепи, и кнут, и свечи…
Я удивленно выгнула бровь, обнаружив, что мужчина до сих пор смотрел на меня. Так смотрел, что все южнее талии обжигало лавой, темное порочное чувство заполняло каждую клеточку тела. Но даже в самой нереальной фантазии я не представляла, что он с хладнокровным спокойствием скажет:
- Ты красивая. Нет, правда. Просто… Идеальная. Видишь и сразу хочется… Обладать. Ладно, не обладать, трахнуть. Ты за это мужчин презираешь?
Хриплый, уверенный, по-мужски снисходительный голос. Как с головой окунул в прорубь, из которого теперь надо было выбраться и не замерзнуть.
Мне что, послышалось?
- Ага, раскусил… - криво усмехнулась, внутренне подобравшись.
Наклонилась над столом, положив предплечья на прохладное дерево. Уверена, в моем взгляде красным светом горело опасное предостережение.
Ну же, малыш, даже сейчас тебе не позавидуешь. Тормози. Тормози с провоцированием…
- С такой внешностью образ домашней кошечки подошел бы больше конченой суки, Госпожа. Только тебе довериться страшно. Простите – Вам. Но ведь хочется, девочка. По глазам вижу, что хочется. Может, хватит бояться?
Не знаю, сколько я смотрела в его удивительно серьезные глаза: может, минуту, а может, и все десять. Но это лишь оттянуло взрыв, ни капли не уменьшив его силы.
Такого бреда я еще не слышала.
Секунда ушла на то, чтобы смести рукой все со стола. Его зрачки в удивлении расширились под дикий аккомпанемент разбившегося стекла, даже челюсть отвисла, но я не дала времени прийти в себя. Дернула за ошейник, получив глухой болезненный стон, и уложила совершенно не сопротивляющегося грудью и животом на стол.
- Дилемма, малыш, - я дернула его за волосы, заставив поморщится. – Такое хамство с Домом – красная карточка в любом клубе. И в тоже время оскорбление личное, а мне от твоего исключения ни холодно, ни жарко. Как я отреагирую? Ты ведь думал об этом, когда болтал? Готов терпеть?
Он ничего не ответил, только сглотнул гулко. Кажется, в этот момент его гораздо больше пугало мое изменившееся поведение, чем «красная карточка» в тематическом сообществе. Подняла с пола одну из тканевых салфеток, плотно скрутила и грубо заткнула ему рот.
- А то вдруг ты еще поговорить захочешь. На нары за тяжкие телесные мне не охота…
Руки его завела за затылок, и он послушно сцепил пальцы в замок. Задумчиво провела по ошейнику – дыхание у мужчины то срывалось, то загнанно учащалось.
Боишься? Надеюсь, от адреналина у тебя не разорвется сердце – это было бы обидно.
- Предупреждаю – я злюсь, - прошептала вкрадчиво и изящным движением поднялась с дивана.
Пока обходила, собственнически провела ладонью по спине до самого пояса джинсов, где расстегнула пряжку и резким движением вытащила ремень. Намотала на кулак, оставив длинный кожаный хвост, и нежно огладила выступающие позвонки. Заметила дрожь. Возбуждения? Проверила второй ладонью член. Сукин сын…
- Так ты все-таки маз, - усмехнулась, чувственно надавив ногтями на ширинку, прижалась к спине и уже тише без ноток игривости продолжила: - Нравится, когда на грани? Мне тоже. Только «сука» была лишней, малыш. В какой цвет раскрашиваем спину? Красный? Фиолетовый? Зеленый?
Специально подождала – последний шанс уйти с целой шкурой, но он не шевельнулся. Хотя явно раздумывал. Это чувствовалось. Шрамы на спине уже были, значит и опыт жесткой порки имеется. А некоторые шрамы совсем не похожи на метки плети или ремня. Интересно. Но мне было мало одного физического наказания.
- Что ж ты не сопротивляешься, м? Лежишь, ждешь, пока тот, кого сам же оскорблял, отходит тебя ремнем… Что должно перемкнуть в голове, чтобы желать унижений и боли? Усталость от жизни? Неудачи в отношениях? Проблемы на работе? Ты так наслаждаешься унизительным положением провинившейся секс-игрушки, что я начинаю подозревать серьезный психоз, малыш. Эта потребность в подчинении и наказании… Какие грехи, кроме болтливости, я буду снимать с тебя?
Тело подо мной закаменело, вызвав довольную и немного злорадную усмешку. Я задумчиво пробежалась пальцами по линии позвоночника и, больше не лаская, отошла в сторону, чтобы замахнуться и нанести первый удар.