- И какой же ты? Давай, мне интересно. Одна черта характера. Главная.
Если скажет, очевидное, надежный, спокойный – уйду сразу же. Мне и так не по себе, что остаюсь рядом с самым заурядным парнем. Я!
- Целеустремленность, - ответил он, странно прищурившись.
Я не сдержала смешок.
- Целеустремленность, - повторила насмешливо. – Ну и ну. Что же у тебя за цель?
Повышение на такой же скучной работе, ремонт в квартире, минет от жены (а я уверена она у него есть, как и у любого среднестатистического «семьянина»).
- Вернее – кто моя цель, - ответил он расслабленно. - А Ваша главная черта? Эгоизм?
- Конечно нет, - улыбнулась я и на пару секунд сильно сжала его шею. – Это только видимость, так-то я домашняя кошечка.
- Простите, Госпожа … что так задел Вас.
А рука его уже на спине, погладила, медленно притянула обратно так, что между нашими губами едва ли осталось расстояние. Я смотрела в его глаза, как кобра, завороженная тайной игрой флейты. Думаю, все шло к сексу прямо на этом чертовом диване, но зазвонил телефон – и магия развеялась как не бывало.
Я потянулась за клатчем, не вставая с мужчины, достала смартфон – звонила моя помощница.
- Да! – ответила с раздражением.
- Что мне написать секретарю Волкова? – вежливо, но с укором спросила Ольга.
- Кто это?
Нахмурилась и поднялась с дивана, свободной рукой стащила Нижнего, вцепившись в загривок. Он понятливо опустился на колени рядом.
Ольга была не менее понятлива и слишком ценила свою ставку, чтобы заикнуться о наверняка отправленном на почту письме с пояснениями. Должно быть что-то важное, раз мой безукоризненный секретарь позвонила ночью для выяснения.
- Волков – новый мэр города. Его секретарь любезно приглашает Вас на завтрак и совместную фотоссесию через две недели.
Встретить канун Рождества в компании незнакомого человека? Его цели ясны как день – пиар, но мои… Я не видела личной выгоды.
- И зачем мне это?
- Затем, что Волков с недавних пор далеко не последний человек в политике и в ближайшее время поднимется еще выше по карьерной лестнице. Вам ведь нужны такие знакомства?
- Ответь согласием, а там посмотрим, - приняла решение и отключилась раньше, чем она успела бы набрать воздуха для следующего вопроса.
Время близилось к полночи, пора было подниматься в комнату, но оставалось одно важное незавершенное дело. Я посмотрела вниз на мужчину, успевшего вернуть на законное место ремень. Даже не поднимая глаз, он почувствовал мой взгляд – опустил голову ниже.
- Итак, - я хищно улыбнулась и обошла его, остановилась за спиной, положила руки на плечи и наклонилась ближе. - Кто-то очень сильно облажался. Ты как, малыш, готов к унизительным мольбам о прощении, или гордо пойдешь на выход?
- Я сожалею, что обидел Вас, Госпожа, но я исправлюсь и больше подобного себе не позволю. Пожалуйста… Дайте мне еще один шанс.
Мужчина весь был скован напряжением, и голос звучал также глухо и даже грубо. При этом он и вправду пытался меня удержать и заинтересовать, неумело напрашиваясь на продолжение.
Неумело. Разве Оксана не говорила, что он не новичок в Теме? Разве сам не говорил о десяти годах опыта? Где они?
- Нет, малыш, не убедил. Попробуешь еще? Или это твой предел находчивости?
Мне доставляло истинное наслаждение такое беспечное и снисходительное отношение ко взрослому самодостаточному мужчине, щекотало нервы чувством опасного превосходства, власти, которую он сам мне давал. Я знала, почему он ее отдавал: красивая внешность, развязное поведение, пренебрежение – как он и сказал, все мужчины истекают слюной на суку.
Хотя с ним мне было как никогда тяжело сохранять насмешку и превосходство. Что-то не складывалось в его словах, поведении, истории и том, как я его чувствовала. Но думать об этом не было желания.
- Может, тебе помочь, малыш?
От предложения он вздрогнул, наверное, представив, какой может быть моя помощь, если один лишь голос был близок к вкрадчивому шипению.
- Я очень хочу доставить Вам удовольствие, Госпожа… Позвольте…
Я почувствовала разочарование.
- Безликие, пустые фразы. Ты их в книжках вычитал? Или … - у меня сорвался смешок, - … в порно выцепил? Признайся, любишь порно?
То, как он терялся на простых вещах, не могло не подстегнуть мою злую иронию. Он что-то пробормотал, борясь с природным смущением, – я даже не разобрала.
Вернулась к столу и привалилась бедрами, так что в длинном разрезе платья появилась ножка. Он смотрел, и я снова чувствовала жар всей кожей.