Я запустила пальцы ему в волосы, небрежно царапая на затылке – он низко, сексуально заурчал. Я с обманчивой улыбкой наклонилась к нему.
- Теперь мне хочется соответствовать.
Он насторожился, замер, тяжело сглотнул, не понимая – играю я или угрожаю. Жаль, времени оставалось не так много – я открыла наручники. Браслеты со звоном свалились на пол за кроватью. Судя по звуку, они там не первые – кому захочется двигать с места дубовую мебель.
Мужчина, морщась, повернулся на спину и резко выдохнул, побледнев, когда напомнили о себе полученные накануне раны. Я с интересом следила, как он весьма умело разминает плечи и руки.
Выдохнул судорожно, когда положила ладонь ему на живот, и застыл, в миг поднял на меня взгляд. Глаза темнели, зрачки словно пульсировали. Его восхищение и желание запускали во мне ответные реакции, разбегающиеся волнующими импульсами по всему телу. Становилось жарче.
Лаская, я сдвинула руку ниже, провела острыми ногтями.
- Госпожа, - выдохнул он на особо низких волнах так чувственно, что потянуло к близости.
Я подалась к нему, склонилась над лицом и потерлась губами о его губы. На шею надавила горячая ладонь, притягивая ближе, я не остановила. Поцелуи с ним приносили небывалое удовольствие. Он не перехватывал контроль, и ему нравилось, когда я кусала чуть сильнее терпимого, при этом сохранялось ощущение, что ведет именно он. Меня и злило подобное, и накаляло напряжение.
Второй рукой он коснулся моего бедра и нырнул между ног. Я резко отстранилась и, схватив за запястья, прижала его руки к подушке.
- Что ж ты сразу лезешь лапать, малыш? – раздражение прорезалось в хриплом от возбуждения голосе.
Он сплел пальцы с моими, не пытаясь вызволить руки.
- Я лишь хотел доставить удовольствие. Госпожа. «Лапают» иначе. Я гладил.
Меня пробило на смешок, и я, играясь, прикусила его кожу под подбородком, а затем отстранилась. Он словно привязанный потянулся за мной.
- Хороший ответ, - я надавила ладонью ему на грудь, останавливая. - Но настроение уже испортилось. Слезай на пол.
Приподнявшись на локте, он глубоко вздохнул, смиряясь, и вдруг поднес ладонь к моему лицу. Я выгнула бровь, но не стала отстраняться. Он заправил волосы мне за ухо и погладил по щеке.
- Не думаю, что тебя так легко сбить с настроя.
Я усмехнулась и отбила его руку.
- Не легко. Но у меня мало времени. Если хорошо попросишь, - зашептала с придыханием у его губ: - Покормлю с рук. Нет – тогда расходимся, малыш.
Расходиться он явно не хотел. Поспешно обхватил за талию, будто уже сбегала – я засмеялась, и мужчина, чуть расслабившись, мягко поцеловал в плечо, заскользил губами и горячим дыханием по шее.
- Покормишь? – он подул на разгоряченную кожу. – И не называй меня «малыш». Я старше лет на десять. Это звучит глупо, Госпожа.
Вау… Ты и в приказном тоне умеешь. У меня кровь в карамель превратилась от контрастов. Какой шикарный все же у тебя голос…
Я лениво улыбнулась, зная, что на губах играет отражение злости. Сильно сжала его подбородок и медленно провела большим пальцем по губам с жестокостью, от которой из ранок выступила кровь. Он спокойно, без тени тревоги смотрел в ответ и ласково гладил меня по спине. Кажется, неестественная невозмутимость меня и привлекла в нем.
- Чуть больше времени в запасе, малыш, и я взяла бы трость. Толстую. Длинную. Трость. Как быстро тебя бы перестало волновать мое обращение?
- Думаю, довольно быстро, - тихо ответил он, перебирая мои волосы. – Жаль, что времени у тебя нет.
- Времени нет, - подтвердила я и потянула его за руку.
Перебравшись на пол, он поставил мои ноги себе на колени и приятно погладил лодыжки. Он вел себя более раскованно, чем вчера, а значит, мне и вправду удалось пробить брешь в отчужденности. Я склонила набок голову, поймав его взгляд.
- Нравится касаться? Нравится смотреть? Напомни, что заставило тебя считать, что ты получил такое право?
- Тебя это так оскорбляет? – он продолжал смотреть мне в глаза без тени эмоций на беспристрастном лице. - Задевает? Мой взгляд и прикосновения.
Меня давно ничего не задевает, если говорить правду, но ведь мы не на сеансе у психолога.
Я потянула его за волосы, запрокидывая голову, и провела ногтем над ошейником. Он медленно выдохнул, приоткрыв губы, взгляд его поплыл, растворяясь в моем.
- Что это, малыш? – зашептала я, вновь прочертив линию. – Символ твоей полной капитуляции. – Я сжала руку на его горле, придушив, чуть ослабила хватку, словно играясь. – Твое желание принадлежать мне. Быть моим. А я люблю покорные игрушки.