— И что, мне придется выслушивать всю эту чушь за то, что я тебя обыграла? — поинтересовалась хозяйка, стеля себе постель перед печкой.
— Нет, за то, что выскочила под дождь, чтобы принести спальный мешок из сарая, пока я был в душевой, хотя я сказал, что сам принесу его.
— У тебя нет сухой обуви и плаща, а у меня есть. Поскольку я существо слабое и нежное, я думаю о таких вещах.
— Все равно ты не будешь спать на полу.
Уэбстер упрямо сдвинул брови, и Тоня сдалась:
— Хорошо, поступай как знаешь.
Она нырнула в душевую и вернулась через пару минут. В полинялой красной ночной рубашке огромного размера девушка выглядела лет на шестнадцать. Быстро забравшись под одеяло, Тоня попросила гостя добавить полено в печь и погасить лампу перед сном, а сама натянула одеяло до подбородка и затихла.
Прошел час. Раскаты грома больше не сотрясали домик, дождь шел уже слабее, и ветер приутих. Прислушиваясь к неровному дыханию из другого угла комнаты, мужчина с удивлением почувствовал теплую волну желания, поднимающуюся внутри. Так с ним еще никогда не было.
Уэбстер Тайлер, глава одного из крупнейших и престижных издательств, привык спать во дворцах, общаться с королями и назначать свидания знаменитостям. И вот теперь этот влиятельнейший в журнальном мире человек спит на полу в деревянной хижине, как какой-нибудь воспитатель в летнем лагере, на нем безразмерные штаны, в которых спокойно поместятся двое, и единственное, о чем он мечтает, — чтобы этим вторым оказалась старшая вожатая летнего лагеря Тоня Гриффин. Причем желательно без ночной рубашки.
Такие глупости не приходили Уэбу в голову даже в ранней юности. Эротические образы проплывали перед мысленным взором, тревожа душу и заставляя сердце биться чаще. О сне не могло быть и речи.
У Тайлера была неплохая компания. Судя по беспокойному скрипу старой кровати и неровному дыханию из угла комнаты, золотоволосой защитнице бурых медведей тоже было не до сна. В тусклом свете лампы виден был только изящный силуэт женского тела под тонким стареньким одеялом.
Уэб перевернулся на спину, стараясь не застонать от боли, и положил руки под голову. От спального мешка исходил тонкий, едва уловимый запах женского тела, цветов и средства от комаров. Аромат, рождающий эротические мечты о маленькой хрупкой женщине с нежной кожей и упругой грудью под застиранной футболкой. Уэбстер подавил смешок: никогда раньше его не возбуждал спрей от насекомых. Кто бы мог подумать!
Глядя в потолок, на котором плясали тени от печки, мужчина пытался понять, что же происходит. Тоня совсем не его тип и не стремится таковым стать. Им обоим сейчас не до романтических отношений. Напротив, Тайлер приехал сюда с исключительно деловыми намерениями и надеялся немного поиграть на женском тщеславии ради скорейшего подписания контракта, и вот что из этого получается: его неудержимо тянет к этой маленькой дикарке!
Кровать снова скрипнула, и Уэб обернулся. Тоня лежала теперь на боку, золотистые пряди разметались по подушке и придавали ее облику нечто ангельское. Изящный изгиб бедра, как небольшой холмик, переходил в долину, образованную тонкой талией. Было трудно поверить, что это трогательное хрупкое существо под лоскутным одеялом и маленький солдат в камуфляже — одна и та же девушка.
Ты совсем не так крута, детка, как хочешь казаться. И я тебе не безразличен. Но мы не продвинулись ни на шаг с договором, подумал Уэб, отворачиваясь к стене.
Так какого же черта он улыбается, прислушиваясь к тихому дыханию?
Уэбстер не был готов к такому приключению, на фоне дикой природы, вдалеке от цивилизованного мира. И все же, отогревшись и поужинав после почти часового скитания под ледяным ливнем, он чувствовал покой и умиротворение — впервые за очень долгое время.
В лесной избушке постоянно отключается электричество, за окном не видно ярких вывесок, не проносятся с воем полицейские машины, да и ближайшая полиция — за десятки километров отсюда. Вдобавок мобильный телефон остался лежать где-то под рухнувшим деревом, которое чуть не придавило его насмерть. И все-таки Тайлер находил свое положение довольно забавным — давно уже жизнь не казалась такой интересной.
Было занятно сыграть в карты с Тоней Гриффин, которая с таким удовольствием «не оставила от него мокрого места» и так искренне радовалась своей победе. Она вся была такая искренняя и простая, она была настоящая — выносливая, надежная, честная, и, если верить изящному изгибу ее бедер и притягательной полноте груди, из нее могла получиться хорошая мать.
Черт, куда это меня занесло? — подумал Уэбстер. Неужели эти дикие места так затуманили ему мозги, что он стал думать о…
Спать, скомандовал он себе. Завтра нужно быть в форме: придется тащить на себе аппаратуру, а общение с упрямой хозяйкой лесного жилища не обещает легкой жизни.
Несмотря на это, Уэб заснул с улыбкой на губах.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Тоня открыла дверь избушки. За ночь тучи рассеялись, и утреннее небо было голубым и безоблачным. Девушка бесшумно выскользнула на порог, чтобы не разбудить своего гостя, и спустилась по мокрым ступеням.
Радостно пели птицы, дул легкий ветерок. Вокруг кормушки, которую Тоня не забывала наполнять семечками, собралось чирикающее общество маленьких сплетниц. Совсем рядом пролетели, трепеща крыльями, две крохотные колибри — они тоже собирались позавтракать нектаром растущих на поляне цветов.
— Вот это да! Что это было?
Тоня обернулась. Уэб стоял на верхней ступеньке с всклокоченными волосами, в огромной фланелевой рубашке с расстегнутым воротом. Серые бесформенные брюки медленно сползали с узких бедер. Девушка не могла отвести взгляд от загорелой груди, покрытой шелковистыми волосами, и хорошо прорисованных мышц пресса. С такой фигурой можно запросто рекламировать нижнее белье или спортивные тренажеры. От него веяло мужественностью и сексуальностью.
Сердце девушки затрепетало в груди, как крылья разноцветных колибри, и она отвернулась, чтобы скрыть волнение. Уэбстер выглядел невероятно привлекательно даже в безразмерной одежде Чарли. Его совсем не портили заспанный вид и след от подушки на щеке. Он был таким милым и домашним, что устоять перед его обаянием было невозможно.
Тоня тихонько вздохнула. Уэбстер вторгся на ее личную территорию и всколыхнул чувства, от которых больше всего ей хотелось освободиться.
— Это колибри, — наконец ответила девушка, пытаясь собраться с мыслями. — Красно-грудки. Здесь много очень красивых птиц. По-хорошему, пора убирать кормушки, ведь в это время года птицы улетают на юг. Но как можно расстаться с такой красотой? Я люблю смотреть на них, слушать их щебет. Мне будет сильно недоставать этого леса, здесь столько удивительного.
Тоня заранее знала, что будет скучать по владениям Чарли. Но сейчас ее больше занимало, как не смотреть на открытую грудь Уэба, его накачанный пресс и припухшие со сна губы. Даже короткая щетина добавляла его облику сексуальной привлекательности.
Уэбстер зевнул и потер глаза. Хорошо, что хоть один из них спал сегодня ночью. Тоня тяжело вздохнула.
Эта бессонница ей даром не пройдет. Ну, ничего, Тайлер сегодня получит, мстительно подумала она, накладывая корм медведям, которые прогуливались на краю поляны.
— Первый отряд уже прибыл на завтрак, — заметил Уэб с порога дома.
— Они уже давно здесь прогуливаются и терпеливо ждут.
Большой медведь встал на задние лапы и зарычал.
— Мы с тобой по-разному понимаем слово «терпеливо». Надеюсь, ты не собираешься идти туда к ним?
— О, у нас полное взаимопонимание, — улыбнулась девушка, направляясь под навес за следующей порцией корма. — Я кормлю их, за это они не едят меня. Все продумано. Кстати, тебе лучше не выходить.
— Как скажешь.
Тоня усмехнулась, зная, что гость и шагу не сделает от дома, пока медведи бродят в окрестностях.
— Проголодались, милые? — Девушка подошла ближе и зацокала языком двум медвежатам на дереве, подражая медведице-матери. — Это Дженна и Барбара Буш… Нет, смотри выше. Да вон же, на той сосне, подточенной бобром. Это дети Лауры, которые родились весной. Она велела им ждать наверху, пока не убедится в полной безопасности.