— Не пройдём, вон она.
Действительно, с потемневшего горизонта, ветром сдувает тучи, и чётко вырисовываются скалы.
— Необходимо идти правее, а то нас гонит прямо к Идару, а он не отличается человеколюбием. Парус слегка разверните и на вёсла становитесь, — тоном, не терпящим возражения, произносит Виктор.
— Все слышали? — дублирует Николай Андреевич. — С левого борта подгребайте!
За борт плюхаются самодельные вёсла, мальчики, мешая друг другу, пытаются грести, но тренер не вмешивается и, спустя некоторое время, появляется определённая синхронность, плот лениво поворачивается, гремя буйками, как подраненная чайка ринулся к далёким скалам.
Лишь когда на чёрном небе полыхнули холодные звёзды, плот с размаху налетает на каменистый берег, лопается часть тросов, и он едва не рассыпается на части, но слаженные действия людей помогают избежать потери столь нужного имущества. Вскоре на берегу вырастает гора из хлама, который по ценности может поспорить с настоящими пиратскими сокровищами.
Скалы кольцом окружают берег, вроде подойти чужим будет проблематично, но Виктор требует выставить дозоры, его вновь посещает состояние, что кто-то за ними наблюдает, ощущение не приятное, но нет чувства опасности, это удивляет и волнует одновременно.
— Близко к скалам не подходите, ставьте палатки ближе к центру, сдаётся мне, мы под чьим-то пристальным вниманием, — он озирается по сторонам, до боли в глазах пытается рассмотреть, малейшее шевеление под разлапистыми кустами.
— Я тоже что-то чувствую, — Николай Андреевич непринуждённо повёл пальцами, зажатый в них кусок арматуры ласково пропел, стремительно описав пару кругов.
— Определённо, за нами наблюдают, — Виктор окидывает взглядом окружающие скалы. — Костёр пока не разжигайте, — увидев, что ребята уже сложили сухие ветки, размеренно говорит он.
— Что делать будем? — спокойно спрашивает тренер.
— Дай мне пару ребят постарше.
— На разведку хочешь сходить?
— До утра ждать не следует, — кивает Виктор.
— Хорошо, — после небольшой паузы соглашается Николай Андреевич, — с тобой пойдут Семён и Виталий. Только… ты точно знаешь, что делаешь?
— За ночь может многое что измениться, необходимо опередить события.
— Это по-нашему, — соглашается тренер и подзывает братьев:- Пойдёте с ним, слушать его команды как мои. На свой зад приключения не ищите. Понятно?
Парни скользнули взглядами голодных волков по фигуре Виктора, нехотя кивают.
Виктор моментально берёт инициативу в свои руки:- Вон видите ту расселину — На левом склоне торчит обломок скалы и всё в кустарнике. Там точно кто-то есть. Судя по этому месту, более двух человек там нет. Я пойду по центру, отвлеку их, а вы постарайтесь зайти с флангов. Бить жёстко, но не убивать.
Делая вид, что собирают хворост для костра, они отходят в сторону, затем, прячась за каменными обломками, укрываются в колючем кустарнике. Братья достаточно уверенно карабкаются на скалу, чтобы обойти наблюдателя с тыла, а Виктор, сознательно демонстрирую себя, побрёл по расселине вверх.
Время идёт, братья ничем не заявляют о себе, может ещё не подлезли к наблюдательному пункту, а Виктор выбирается на поверхность и видит долину, окружённую неприступными скалами. В центре горят костры, в отблесках огня виднеются силуэты людей, темнеют палатки, слышатся приглушенные разговоры, щенячье повизгивание.
— Нет, это стоянка не людей Идара, — шепчет сам себе Виктор.
— Ты прав, а место просто великолепное. Ты не находишь?
Виктор подпрыгивает от неожиданности и в свете Луны видит насмешливое лицо Викентия Петровича.
— Мы решили сняться с прежнего лагеря, он слишком открытый, защитить сейчас его нет возможности. А сюда можно попасть лишь по расселине и она хорошо просматривается.
— Викентий? — Виктор всё ещё не может прийти в себя. — А где… эта… где ребята?
— С ними всё в полном порядке. Неплохие хлопцы, один даже успел в стойку прыгнуть. Я их легонько обездвижил, маленько связал, чтоб не рыпались, больно горячие. Иди, сам их развязывай.
— Викентий! — Виктор полез обнимать батюшку.
— Вижу удивлён, а ведь вычислил меня. Как тебе удалось определить моё укрытие?
— Я сразу понял, что там кто-то есть.
— Значит у тебя дар, — серьёзно заявляет Викентий Петрович.
Ошалелый происшедшим, Виктор, словно во сне гребёт за батюшкой, натыкается на дёргающихся братьев.
— Недоразумение вышло, к своим вышли, сейчас я вас развяжу, — криво улыбается он.
Ребята сбрасывают верёвки, с почтением смотрят на бородача, так своим видом походящего на обычного попа из какой-нибудь захолустной церквушки, вот только автомат, висящий на плече стволом вниз, навевает другие мысли.
— Я вас несильно приложил? — по-доброму спрашивает батюшка.
— Мы привычные, — испытывая стыд, произносят ребята, слегка помялись и спрашивают:- А вы кто? Мы прежде не встречались с такими профессионалами как вы, разве, что наш тренер, — искренне вопрошают они.
— Зовут меня, Викентием Петровичем, я священник, — улыбается он глазами.
— Священник?! — в удивлении восклицают братья.
— Да, дети мои.
— С автоматом?
— Такое у меня послушание, дети мои, — батюшка скромно опускает взгляд.
Гл.12
Нина налетает как ураган, Виктор поднимает в воздух счастливую женщину, затем с силой прижимает к груди, что она едва дышит.
— Живой! — она плачет от счастья.
— Как видишь, да ещё и с командой, — он целует её мягкие губы.
— Я едва с ума не сошла, если бы что-то с тобой произошло, я не пережила.
— Удачно мы к этому берегу причалили… да и место удачное, — повёл взглядом Виктор.
— Жаль только, дом наш там остался, — печально шепчет Нина.
— Как окрепнем, мы вернёмся на тот берег.
— Там я испытала настоящее счастье… с тобой… поэтому мне и здесь будет хорошо. Вот только, все решили стоить один дом, с перегородкой по центру. Одна часть для женщин, другая для мужчин, говорят так проще, — шмыгнула носом Нина.
— Правильное решение, — кивает Виктор, — но так как мы муж и жена, я построю отдельный дом.
— Правда? — задыхается от счастья Нина.
— Так и будет, — заверяет её Виктор.
Аня слышит обрывки разговора, бросает неприязненный взгляд на счастливую пару, зло дёргает Игната за рубашку:- Я тоже хочу жить в отдельном доме.
— Становись моей женой, и я всё для тебя сделаю.
— Сначала дом построй, а потом я решу, — заносчиво говорит она.
— Нет, — твёрдо отвечает Игнат, — неприятно удивив её этой решимостью.
— Так мы вроде как уже стали мужем и женой… там… в твоей безобразной хижине.
— Это не считается… у нас есть батюшка, пусть он нас и обвенчает.
Аня вспыхивает от злости, но старательно прячет её под прикрытыми ресницами:- Как хочешь, Игнат, тебе решать, но ведь ещё Алик есть, он более сговорчив.
— Я убью этого щенка, — бледнеет Игнат.
— О, какие мы грозные, — смягчается Аня, — обвивает ему шею и со страстью целует.
— Ну… я конечно построю тебе дом, Анюта, но венчание и всё такое — это правильно, — он плывёт под её томным взглядом и вот-вот утонет.
— Всё будет, — заверяет его женщина, — но сначала мой собственный дом.
— Будет у тебя настоящий дворец, — срывающимся голосом изрекает бородач.
Ночь в разгаре, но никто не спит, люди знакомятся друг с другом, зажигают новые костры, подвешиваются жирные куски морских котиков и по долине, окружённой неприступными скалами, ползёт восхитительный замах жареного мяса.
Виктор подзывает Викентия Петровича, усаживает рядом с собой:- Идар для нас представляет немалую угрозу, как только он окрепнет, пойдёт на нас. В данный момент расклад сил в нашу пользу, я считаю необходимо его опередить и первыми нанести удар.
— В любом случае без подготовки нельзя, вновь прибывшие должны освоиться. К сожалению молодых много, горячие, но не обстрелянные. Я займусь их подготовкой, думаю, через четыре месяца появятся результаты. Тогда можно попробовать его разбить, — кивает Викентий Петрович.