Площадь Джексона. Мы приземлились на Джексон-Стрит. По крайней мере, это была знакомая территория.
Я поднялась на колени, огляделась и увидела ее перед статуей Джексона, платье было разорвано и запачкано, а в ее глазах была уже знакомая ненависть.
Она сделала шаг вперед, и мое сердце снова забилось. Поскольку мои руки все еще дрожали от магии, я вытащила нож, который прятала в сапоге.
— Думаешь, это поможет тебе?
— Не думаю, что мне нужна помощь. Ты стоишь в конце улицы, Аэрит. Пару минут, и Малахи будет здесь с Ловушкой Дьявола. И ты можешь попрощаться со своей магией.
— Даже без магии вы нас не победите. Мы сильнее вас, более опытные. И мы еще увидим этот город разрушенным. Каждое здание, камень, цветок, человека, стертыми с лица земли.
В ее глазах горела ненависть, повторяя апокалипсис, который она пыталась разжечь.
— Зачем столько беспокойств? Вы можете пойти куда угодно. Побывать где-нибудь еще.
— Потому что ни одно другое место, никакие другие люди не убили мою сестру.
— Твоя сестра была убийцей.
— Она была солдатом, — выплюнула Аэрит. — Она была молода. Она была красива. Она сражалась рядом со мной в Элизиуме, здесь. Когда мы бы заявили о победе, она стояла бы по правую руку от меня. Но она ушла.
— Вы пришли в наш мир, чтобы сражаться. Вести войну. На что ты рассчитывала? Вы думали, мы посторонимся и позволим вам завладеть нашим миром, потому что вы не можете одержать победу в своем?
— Ее убили не в битве, — сказала Аэрит, ее глаза вспыхнули гневом. — Не с честью. Не так, чтобы ее приняли за Высокой Горой как героя. Ее схватили люди и подвергли пыткам. Они пытали ее, потому что она ничего им не говорила. Потому что она была сильной. И поскольку она была им бесполезна, они ее убили.
— Неверно, — произнесла я. — Удобная история для оправдания ваших убийств, но неверная. Она была больна, — сказала я, — и умерла. И это конец ее истории. Это твоя история. И наше убийство тебе ее не вернет. Уничтожение Нового Орлеана не изменит того, что с ней случилось.
В ее взгляде, в изгибе губ была тьма. Неприкрытое отвращение, которое она не пыталась скрыть.
— Это не значит, что вы все это заслужили в меньшей степени.
Она протянула руку, и вспыхнула магия — та же самая красная молния, которую мы видели во время шторма. И магия метнулась ко мне, поразив меня силой тысячи игл, вонзившихся в кожу. Боль была такой горячей, такой сильной, что я не могла вспомнить, как дышать, что мое сердце, казалось, забыло, как качать кровь.
Я упала на колени, слезы залили глаза от боли, такой острой, что я ощущала ее красной дымкой, слыша царапающий звук магии, поражающей каждый нерв. И чувствовала, как моя кровь замедляется, когда она толкала силу все глубже.
Я летала с Благой над Островом Дьявола, пережила часть шторма. И я умру, потому что Благие хотят причинять боль. Мое тоннельное зрение пропало, голова закружилась, а глаза начали закрываться.
И вдруг, эта красная дымка застыла, прекратилось потрескивание, и что-то изменилось в глазах Аэрит, взгляд стал пустым. Она замерла, а затем упала на землю.
И боль просто утихла, от облегчения на глаза навернулись слезы. Я глубоко вздохнула, огляделась и увидела, что Малахи стоит в нескольких метрах от меня с Ловушкой Дьявола в руках, направленной прямо на нее.
А на земле сидела скособоченная Аэрит, руки и ноги которой были как у сломанной куклой в растрепанном платье, а в глазах ее был шок.
Она посмотрела на меня, и этот опустошённый взгляд снова сменился отвращением.
— Он говорил тебе остановиться, — сказала я. — Он вас честно предупреждал.
— Я убью вас всех, — проговорила она, вставая на нетвердые ноги и вытаскивая из-за пояса кинжал. — И начну с тебя, маленькая Восприимчивая. Человеческая воровка.
Малахи шагнул вперед, но я протянула руку, останавливая его.
Она была моей, и мне с ней разбираться. Вот только она была солдатом, а я нет. Я многому научилась за последний год, но знала, что недостаточно сильна, чтобы сражаться с ней на равных. У меня не было таких навыков.
Но у меня были другие. Я использую магию, которую она так любила. Я поднялась на колени, шатаясь так же, как и она. Не отрывая взгляда от нее, я почувствовала магию в воздухе, собирая нити.
Она напала на меня с ножом, но я увернулась. Тем не менее, боль нарушила мою концентрацию, когда она задела мою руку.
— Ты потерпишь неудачу, — сказала она и повернулась, чтобы ударить еще раз, едва не зацепив мое горло смертоносным острием.
Я не была бойцом. Я была Восприимчивой. Но я не спускала с нее глаз, продолжая собирать магию, и знала, что позже заплачу за то, что делала со своим телом, за работу, которую я постоянно просила от него. Я вспомнила о лесной нимфе, которую мы встретили в Запределье, и о том, что она сделала с небольшим количеством зелени.