Мы отнесли рюкзаки наверх, прикинув их вес во время похода на кухню, а затем положили на кухонную стойку, чтобы добавить еду.
— Мне нужно кое о чем с тобой поговорить.
— О чем? — рассеянно спросила я и постучала пальцами по губам, обдумывая, что нам взять в поход.
Я совершила набег на тайник с мюсли, орехами, протеиновыми батончиками и несколькими сухпайками. И теперь раздумывала над тем, чтобы взять с собой немного готового риса или киноа, и, может быть, пакет с сухофруктами. «Как можно собрать всего одну сумку для похода в волшебную страну?» Бьюсь об заклад, там нас никто не собирается встречать с рахат-лукумом.
— Я хочу поговорить о нас.
— А что с нами?
«Нет, скорее всего, лучше путешествовать налегке, потому что это позволит нам быть маневренными при необходимости. Орехи и протеиновые батончики будут снабжать нас калориями, и, может быть, мы сможем использовать бартер для обеспечения себя едой или найти еду в Элизиум-Сити».
— Клэр.
— Что?
Я оглянулась на Лиама и увидела, что он смотрит на меня. И у меня не получилось расшифровать выражение его глаз.
— Ты не принимаешь это всерьез, — сказал он.
— Что не воспринимаю всерьез? Я пытаюсь упаковать вещи. Сейчас не время обсуждать отношения.
Его глаза потемнели.
— Мы живем в зоне военных действий. Как здесь найти для этого правильное время?
— Ну, не ночью же, перед отправлением в бой.
Я вытащила коробку протеиновых батончиков из шкафа и сунула ему в руки.
— Займись упаковкой.
Он пробормотал что-то на каджунском французском, что, вероятно, являлось ругательством, и сжал коробку руками так, что побелели костяшки пальцев.
Я положила свою руку на его и посмотрела ему в глаза.
— Завтра может произойти что угодно. Мне нужно к этому подготовиться. Быть готовой ко всему. И я не хочу ничего сглазить.
Это было неправильно, и я поняла это, как только слова вылетели из моих уст. Это мое сожаление не предотвратило вспышку гнева в его глазах.
— Ты думаешь, что наши отношения разладятся из-за «сглаза»?
— Нет, я не это имела в виду. Просто… — мне пришлось отойти от него, чтобы дать себе возможность вдохнуть. — Такое чувство, что мы так близко к краю, Лиам.
— Наши отношения?
— Нет. То есть да. Я имею в виду, все. Все это. Эта… жизнь, которую нам удалось построить из остатков пищи, генераторов и влажности. И эта жизнь, все, что нам удалось спасти, такая хрупкая. Мы будем бороться за нее завтра. Ради Нового Орлеана, который можем потерять. Мы можем потерять все это.
«Я могу потерять тебя», — подумала я. «И не хочу этим рисковать».
Это было похоже на то, будто я уповаю на судьбу или умоляю богов — какими бы они ни были — убить нас.
«Эй, эти две влюбленные птахи взяли на себя обязательство перед тем, как отправиться на войну. Их трагедия пишет себя сама».
А я даже не могла произнести это неубедительное оправдание вслух, потому что даже это, казалось, принесет несчастье.
Он просто посмотрел на меня, сжав губы.
— Какая, на твой взгляд, тут связь всего этого со мной?
— Потому что всё это может быть отобрано. Потому что магазин — это единственное, что я оставила при себе из своей прошлой жизни. И потому что люди недолговечны.
Он пождал губы и напряг челюсти.
— Ты думаешь, что я недолговечен.
— Нет, — произнесла я. — Но я не хочу рисковать. Я не хочу никого терять. Я люблю тебя, Лиам. И я боюсь.
Он положил одну руку на мой затылок, а лбом прижался к моему, но при этом оставив достаточно места между нашими телами.
Глава 11
Следующим утром я обнаружила Лиама на кухне, он сидел в луче свете от фонарика на батарейках и поедал арахисовое масло из банки. Он уже оделся, собрал рюкзак, который теперь дожидался на столе в одном из бывших автомобильных отсеков. Он не поднял взгляд, когда я вошла, отчего я одновременно разозлилась и расстроилась.
Я не знала, что с этим делать. Лиам имел право на свои чувства, имел право злиться. Но и я тоже. И это было чертовски неподходящее время для ссоры. «Нам нужно быть собранными. Не так ли?»
Я вытащила из холодильника бутылку воды, достала жестяную коробку с сухофруктами из шкафа, села у кухонного островка и принялась жевать. Хотелось бы мне, чтобы фрукты находились в своей оригинальной упаковке, по крайне мере, мне было бы что почитать в этой неловкой тишине.
Я жевала палочки сухого манго до тех пор, пока мой желудок не прекратил урчать, а челюсти не начали болеть, затем закрыла контейнер крышкой и посмотрела на него.