- Я забочусь о тебе, также как и ребята. – Он пожал плечами.
- Мне не нужна эта чертова забота, я взрослая девочка и в состоянии сама решить что делать!
- Ты привыкла все делать сама, поэтому тебе и чуждо такое, но привыкай, что есть люди, готовые защищать тебя. Хватит притворяться сильной, Гермиона.
- Катись ты со своей заботой, - прошипела я, а Джордж закатил глаза. – Если Гарри или Рон погибнут, то в этом будешь виноват ты.
- О, брось! – простонал юноша. – Ты полагаешь, что, если чего, сможешь их спасти?
- По крайней мере, мы были бы вместе, и я бы не чувствовала себя так омерзительно, не волновалась бы за них. Как мне жить с таким бременем? Ты об этом подумал?
- Зато ты будешь жить. - Я нервно усмехнулась, скрывая подступившие яростные слезы. – Я обещал Рону заботиться о тебе и защищать тебя, да если бы и не обещал, все равно бы заботился, так что хочешь ты того или нет, тебе придется терпеть мое общество.
Я фыркнула и демонстративно отвернулась.
- Можешь вообще никогда больше со мной не разговаривать, ненавидеть меня, презирать, но зато я буду уверен, что ты цела, а остальное уже не имеет смысла.
Я поджала губы и сморгнула слезы, которые так некстати застыли в моих глазах, а затем обернулась.
- Уходи, Джордж. Я не хочу тебя видеть.
Парень дернулся, в его глазах мелькнула обида вперемешку с болью, но уже спустя несколько секунд взгляд стал непроницаемым и серьезным. Ему удалось проглотить свои чувства и запереть их на сто замков от меня.
- Ты уверена? – Лишь спросил он.
- Да, я абсолютно уверена, что больше не хочу лицезреть твое лицо, от которого меня сейчас просто воротит, - ядовито ответила я, повышая голос.
Джордж выпрямился, кивнул и в ту же секунду аппарировал, оставляя меня наедине с ноющей болью и съедающей обидой. Пнув стол, я плюхнулась в кресло и схватилась за голову, с силой зажмурившись, чтобы сдержать поток слез, который был уже на подходе. Джордж сам виноват в той выстроившейся стене, что так стремительно возникла между нами, и я была не уверена, что смогу его простить.
- Слушай, может, не стоило так с парнем? – послышался хриплый голос Сириуса, и я подняла голову. – Я не подслушивал. - Он ухмыльнулся. – Просто вы так громко разговаривали, что я не смог заснуть.
- Все из-за него. Рон и Гарри сейчас в опасности во многом из-за того, что он, видите ли, позаботился обо мне. - Я хмыкнула.
- Не списывай со счетов и ребят, они ведь тоже были инициаторами побега. - Я промолчала, и Сириус, взяв стул, уселся рядом со мной. – Послушай, я понимаю, что ты рассержена, обижена, волнуешься, и я тоже волнуюсь, ведь Гарри – это вся моя семья. – Я посмотрела в темные глаза мужчины и отчетливо понимала, что это так. – Но не стоит срывать свою злость на Джордже, он хотел как лучше.
- А получилось как всегда, - заключила я.
- Он любит тебя, и ребята любят тебя.
- Они все предали меня. – Я всхлипнула.
- Отчасти согласен, - примирительно изрек он. – Но посмотри на это с другой стороны: разве ты бы не хотела уберечь их?
- Не таким же способом! – возразила я.
- То есть, если бы была возможность, ты бы все равно потащила близкого человека на опасность? – Сириус изогнул бровь.
- Я не знаю, Сириус. Хватит, пожалуйста, мне и так плохо, - взмолилась я, стараясь перевести тему, чтобы не соглашаться с ним.
- Сейчас нет другого выхода, кроме как смириться и попытаться выжить здесь. Из-за охоты на маглорожденных волшебников ты в еще большей опасности, и они это понимали.
- Они не знали этого, - скептично заметила я.
- Не суть. – Сириус нахмурился. – Будем считать, что они предвидели это.
- Для предвидения и мозгового штурма им как раз нужна я! Ох, Мерлин, если с ними что-то случится, я не переживу…
- Не кисни, Гермиона. – Сириус улыбнулся и обнял меня за плечи. – Зато у тебя будет куча времени, чтобы научиться сносно готовить и экспериментировать на мне, а не на своем будущем супруге. У меня-то желудок крепкий! – хохотнул он, и я против воли смогла слабо улыбнуться. – А сейчас иди и поспи, ты слишком устала.
- Я не уверена, что смогу.
- А ты попробуй. – Он обезоруживающе улыбнулся.
Я кивнула, понимая, что Сириус, вероятно, во многом прав, и поднялась с места, но в самом конце лестницы замерла и обернулась. Мужчина вопросительно посмотрел на меня.
- Почему Кингсли больше не живет в этом доме?
Сириус тяжело вздохнул и отвел взгляд.
- Четыре года назад его жену убили Пожиратели. Вирджиния носила под сердцем малыша, поэтому с ее смертью наш Кингсли так и не смог смириться, а этот дом хранит слишком много воспоминаний.
Я ахнула, постояла еще несколько минут и, так и не найдя что ответить, побрела в спальню. Кругом, куда ни глянь, находились люди с надломленными жизнями, люди, понесшие слишком много потерь, перенесшие колоссальное количество боли. Не хотелось верить, что такой добрый, отважный, сильный и светлый человек как Кингсли Бруствер хранит в сердце боль утраты, которая сдавливает грудную клетку и щемит при одном только воспоминании. А эти воспоминания, наверное, преследуют его ежеминутно и не отпускают.
Как только моя голова коснулась подушки, я погрузилась в сон без каких-либо сновидений, что было удивительно, и проспала до утра следующего дня. Когда я проснулась, у кровати стоял небольшой чемодан с моими вещами, которые я сразу же принялась разбирать и складывать в шкаф. И только потом заметила, что та самая приглянувшаяся мне ваза василькового цвета больше не пустовала – в ней стоял букет красивых полевых ромашек. Я подошла ближе и вдохнула их едва уловимый аромат, который все равно был не способен заставить меня перестать злиться на Джорджа.
После того, как Гарри и Рон исчезли, время для меня остановилось, дни сливались в одно серое пятно, а беспокойные сны одолели сознание. Я всеми силами старалась занять себя чем-то, чтобы не умереть с тоски. Наверное, мне стоит поблагодарить Сириуса, который не давал унывать, всячески подбадривал и шутил, чем порой напоминал близнецов, а в частности Джорджа. Глядя на Сириуса я могла представить, каким будет Джордж через много лет: все таким же ребенком в душе, неутомимым весельчаком, способным одной улыбкой, одним взглядом вселить в сердца окружающих радость и надежду, заставить поверить в лучшее. Мне невероятно повезло, что со мной под одной крышей живет именно Сириус Блэк – человек, который заполняет пустоту в моей душе, которая образовалась с отсутствием Джорджа. Нет, конечно, он иногда приходил, как и обещал, приносил продукты, пытался со мной поговорить и вести себя, как ни в чем не бывало, но постоянно натыкался лишь на холод с моей стороны. И в итоге его приход стал однообразным: он здоровался со мной, перекидывался ехидными и шутливыми репликами с Сириусом, иногда засиживался с ним до вечера, а затем уходил.
Иногда приходила миссис Уизли, интересовалась, не умираем ли мы с голоду и не лезу ли я на стену из-за характера Сириуса. Я всегда вежливо улыбалась и отрицательно мотала головой. Не говорить же ей, что вот уже два года не могу жить без человека с подобным характером и начинаю жутко жалеть, что так с ним обращалась, в итоге окончательно оттолкнув, а поговорить, помириться не позволяет пресловутая гордыня и обида, которая все еще давит на меня.
Свободное время я проводила либо на кухне, стараясь научиться готовить и перестать травить Сириуса своей стряпней, что, в конце концов, стало получаться с переменным успехом, либо читала, так как библиотека у Кингсли была что надо. Садилась в чудесном саду перед домом и погружалась в вымышленный мир, иногда цепляясь взглядом за безнадежно заросший и испорченный розарий, который был явно делом рук жены Кингсли. При этих мыслях сердце невольно сжималось, и я старалась поскорее перестать думать об этом и представлять их возможную семью. По вечерам мы с Сириусом частенько садились перед камином и играли в шахматы, точнее он меня учил в них играть, что у меня со временем тоже стало получаться, но мне все равно было далеко до Рона.