Запястье в один миг оказалось в широкой лапе охранника Димы.
«Да... у такого не вырваться!» — с сожалением подумала я.
— Дима, — я посмотрела на охранника жалостливыми глазами, — умоляю вас, отпустите мою руку! Даю вам честное слово, что даже не попытаюсь бежать! Хотя бы вы поверьте, что мне нет никакого смысла врать! Я действительно не знаю мужчину, которого привезла «скорая помощь»! Меня попросили помочь. Я и помогла! Я незамужняя! Вот, посмотрите! — я распрямила пальцы. — Видите, у меня даже обручального кольца нет. Знаете, я целую неделю в Турции была, только сегодня утром прилетела!
— Вот-вот! — продолжала гнуть «свою палку» противная фельдшер. — Кто-то по Турциям разъезжает, а кто-то из-за ревности жить не желает! — она взяла в руки телефонную трубку и, приложив ее к уху, набрала нужный номер. — Алло, полиция? — уточнила она и начала объяснять ситуацию так, как ее видела. — У нас тут мужчина в реанимации лежит! — принялась пояснять дежурному полицейскому фельдшер. — Хотел отравиться выхлопными газами из-за жены, которая на курорте время проводила… — она замолчала и взглянула на полы моего банного халата. Фельдшер усмехнулась и осуждающе покачала головой, впившись глазами в высокий разрез, который почти полностью оголил мои ноги. — Неизвестно с кем! Что? Уже выезжаете? Быстро у вас реагируют на звонки! — похвалила работник медицины дежурного полицейского.
Положив трубку, фельдшер снова осмотрела меня и ехидно, чтобы унизить перед мужчинами, которые стояли рядом, не преминула ткнуть носом:
— Женщина, — обратилась она ко мне, — а у вас сейчас грудь из халата вывалится!
— Так отпустите же меня! — снова попросила я работников медицины, почти умоляя. — Дайте хоть полы халата запахнуть, пояс потуже перевязать. Мне один звонок положен! — напомнила я пленителям. — Так законом предписано!
— Хорош, Ирка, издеваться над женщиной! — сжалился водитель Федя, вставив слово. — Не видишь? Куда ей бежать в комнатных тапочках? Пусть звонит, если ей приспичило!
— Ладно, — снисходительно согласилась фельдшер, снова осматривая меня с ног до головы, — пусть халат поправит, а то ей перед полицейскими в таком виде стоять будет стыдно!
— А мне и перед вами стыдно! — повысила я голос. — Чтоб вы знали, я только недавно из ванны вышла! Это вы, Ирина, — я зло посмотрела на нее, — не дали мне возможности переодеться!
— А тут и выбирать было нечего! — сказала она мне, не изменяя издевательский тон, пропуская упрек мимо ушей. — На кону стояла жизнь вашего мужа. Или переодевания!
Охранник и водитель наконец отпустили мои руки. Я посмотрела на окружающих недовольным взглядом и потерла запястья, разгоняя кровь. На руках были отчетливо видны белые полосы, оставшиеся от пальцев Феди и Димы, старательно выполнявших приказ боевого фельдшера.
Я зашла за квадратную колонну, поддерживающую потолок, отвернулась и, развязав пояс банного халата, поглубже запахнула полы.
Когда вернулась обратно, увидела, что меня ждет только Дима. Прочитав в моих глазах немой вопрос, он пояснил:
— На вызов уехали. Вы это… извините! Думаю, вы не обманываете.
— Думаете или уверены? — уточнила я.
— Уверен! — подтвердил он.
— И на том спасибо! — я устало опустилась на стул, услужливо кем-то поставленный около приемной «скорой помощи». — А звонок мне можно сделать? — вопрошающе посмотрела я на него.
— Да-да, звоните! — разрешил Дима.
Встав со стула, я подошла к настольному телефону и набрала номер своей редакции. Прислушиваясь к длинным гудкам, стала ждать соединения. Где-то через минуту на другом конце провода подняли трубку. Я услышала голос Ниночки, секретарши нашего шефа.
— Редакция журнала «Сенсационные новости»! — произнесла она. Голос Ниночки, как и всегда, был невероятно нежен. И почему в нашу редакцию обращались одни мужчины?
— Нинуль, привет! — поздоровалась я.