Выбрать главу

Чистка навела порядок в стране и освободила ее от измены».

Из книги Сайерса и Кана: «Великая Отечественная война выдвинула много новых талантливых полководцев. Герои, овеянные славой, любимые народом, они пользовались огромной популярностью». И разве можно сравнить славу и популярность и любовь народа к Жукову и Рокоссовскому с популярностью Тухачевского? Однако Сталин не уничтожил их, а осыпал почестями, и не только их, а многих, многих других. И вообще изображать Сталина Иваном Грозным недостойно настоящего писателя, так как таким он никогда не был.

Сталин был непримирим к врагам, но никогда ничего не делал из личных побуждений. Им руководило одно чувство любви к Родине, ее благополучию и процветанию.

История оправдывает даже Ивана Грозного, поскольку те жестокие меры, которыми было отмечено его царствование, были применены во имя укрепления, объединения и дальнейшего развития России.

Я еще раз повторяю, что не собираюсь обвинять Тухачевского, я только ставлю под сомнение его незапятнанность. Мне лично в этом деле кажется очень странным самоубийство Гамарника и то растерянное и очень подавленное состояние, в каком находился Тухачевский после снятия его с поста заместителя наркома. Если он ни в чем не был замешан, то почему это так его потрясло?

Если человек виновен, то страх перед разоблачением и арестом может привести в такое состояние.

Вот что пишет генерал-лейтенант Ермолин о своей встрече с Тухачевским на партконференции в г. Куйбышеве после назначения Тухачевского командующим Приволжским военным округом: «Чувствовалось, что Михаилу Николаевичу не по себе. Сидя неподалеку от него за столом президиума, я украдкой приглядывался к нему. Виски его поседели, глаза припухли. Иногда он опускал глаза, как от режущего света. Голова опущена, пальцы непроизвольно перебирают карандаши, лежащие на скатерти. Мне доводилось наблюдать Тухачевского в различных обстановках, в том числе и в горькие дни варшавского отступления, но таким я не видел его никогда».

Да, в жизни все бывает. Бывают взлеты и падения. Но если совесть у человека чиста и он настоящий коммунист, то он не падает духом и постарается доказать свою невиновность.

Разрешу себе привести для примера такой случай.

Адмирал Н. Г. Кузнецов в 1947 году был снят с поста наркома Военно-Морского Флота и назначен с большим понижением на работу в Ленинград. Но он не пал духом, не утратил душевного равновесия, а с присущей ему энергией взялся за работу в новой должности. Совесть его была чиста, и он мог не бояться за свое будущее. А в 1948 году он уже был назначен на пост военно-морского министра. Все это происходило в годы так называемого «культа личности».

Приведу и себя в пример. В 1952 году, оклеветанный перед Сталиным врагом народа Берия, я был не только снят с должности начальника Главного управления охраны и переведен на работу в г. Асбест, но и исключен из партии. Но я также не пал духом, не растерялся, совесть моя была чиста. Я был твердо уверен, что Сталин во всем разберется и правда восторжествует. Но мои враги, чувствуя это, решили избавиться от меня и добились санкции на мой арест. Уничтожить меня физически им помешало разоблачение самого Берия как врага народа.

Что касается Тухачевского, то он обвинен на основании документа, переданного Бенешем Сталину, разоблачающего документа, а вот реабилитирован Тухачевский по довольно сомнительному заверению гитлеровских агентов, будто бы документ, переданный Бенешем, был фальшивым.

Можно этому верить? Сомневаюсь».

Глава 6

СТАЛИН И БУХАРИН

«Что мерзавцев расстреляли — отлично: воздух сразу очистился»

Н. И. Бухарин — членам Политбюро ЦК ВКП(б) и А. Я. Вышинскому

В сопроводительной записке к своему письму Н. И. Бухарин написал: «В секретариат тов. Сталина. Прошу размножить и разослать прилагаемый документ по соответствующим адресам. Если тов. Сталин в отпуску, все равно прошу отослать ему в первую очередь. В этом особая моя просьба. 27 августа 1936 г. Москва. Н. Бухарин». (Ф. 3. On. 24. Д. 236. Л. 67. Автограф.)

На машинописном экземпляре письма Н. И. Бухарина имеются пометки: «Читал К. Ворошилов», «Читал А. Андреев», «В. Чу-барь», «Читал Ежов», на другом машинописном экземпляре письма также имеются пометки: «Читал. Надо обсудить. Молотов», «Читал С.Орджоникидзе». (Там же. Л. 53, 54.)

«г. Москва

27 августа 1936 г.

Всем членам Политбюро ЦК ВКП(б)

Копия — тов. Вышинскому

Дорогие товарищи!

Будучи в городах Средней Азии, я не имел никакого представления о процессе. Никакого вызова из Москвы — ни от ЦК, ни от Прокуратуры — я не получал. Приехав во Фрунзе, я случайно прочел о показаниях Каменева. Я тотчас отправился в Ташкент, оттуда выслал телеграмму на имя т. Сталина и немедленно на самолете вылетел в Москву. Прилетел вчера, ночью читал газеты, не читанные вдалеке. И, пока мой разум еще не помутился от того позора и бесчестья, которые созданы не столько фактом моей подследственности, сколько резолюциями, часть коих предполагает доказанной мою виновность (хотя следствие еще и не начиналось, т. е. только на основе заявлений мерзавцев Каменева и др.), я обращаюсь к вам с настоящим письмом.

Затруднительность положения усугубляется тем, что, несмотря на самолет (и нарушение постановления о летании), я не поспел к суду, и, следовательно, не могу уже требовать очной ставки с Каменевым, Зиновьевым, Рейнгольдом. Моих обвинителей (здесь и далее выделено Н. И. Бухариным. — В. С.) поделом расстреляли, но их обвинения живут.

Между тем я не только не виновен в приписываемых мне преступлениях, но могу с гордостью сказать, что защищал все последние годы, и притом со всей страстностью и убежденностью линию партии, линию ЦК, руководство Сталина.

Прежде всего, я хотел бы сказать несколько слов о том, зачем, по всей вероятности, понадобилась Каменеву и K° клевета. Она понадобилась им, по-видимому, в следующих целях:

а) показать (в международном масштабе), что «они» — не одни;

б) использовать хотя бы самый малый шанс на помилование путем демонстрации якобы предельной искренности («разоблачать» даже «других», что не исключает прятанья своих концов в воду);

в) побочная цель: месть тем, кто хоть как-нибудь активно живет политической жизнью. Каменев поэтому постарался, вместе с Рейнгольдом, отравить все колодцы — жест очень продуманный, хитрый, рассчитанный. При таких условиях любой член партии боится поверить любому слову бывшего когда-либо в какой-либо оппозиции товарища.

«Правда» от имени партии писала в одной из передовых по поводу людей, имена коих фигурируют в заявлении тов. Вышинкого (о следствии), что нужно убедиться, кто честен, а у кого камень за пазухой. Правильная постановка вопроса. Именно это и должно установить следствие.

В связи с этим я должен сказать, что со своей стороны я, вероятно, с 33 года оборвал даже всякие личные отношения со своими бывшими единомышленниками М. П. Томским и А. И. Рыковым. Как ни тяжела подобного рода самоизоляция, но я считал, что политически это необходимо, что нужно отбить, по возможности, даже внешние поводы для болтовни о «группе». Что это — не голословное утверждение, а реальный факт, можно очень просто проверить опросом шоферов, анализом их путевок, опросом часовых, агентуры НКВД, прислуги и т. п. Впрочем, это, кажется, факт общеизвестный и никем не оспариваемый. Между тем уже один этот факт уничтожает концепцию Каменева — Рейнгольда о сотрудничестве или связях с группой правых. Правых (лидеров) давным-давно уже не было.

Пафос власти у меня лично всегда отсутствовал — это тоже всем известно. А что касается партийной линии, то здесь у моих обвинителей полная путаница: с одной стороны, Бухарин-де не согласен с генлинией; с другой стороны, они с генлинией согласны, но желают голой власти; в то же время Бухарин будто согласен с ними. Здесь такая же логическая подлая нечистоплотность, как и морально-политическая грязь. Между тем желательно было бы знать, что за другую линию выставлял Бухарин? К сожалению, это уже неизвестно навсегда.