– Ты её достал.
Олеся
«Теперь будем часто с тобой видеться. Очень часто», – сказал Разин.
Я нисколько не сомневалась, что это не просто замечание (такой мужчина просто так словами не разбрасывается), но никак не думала, что это будет выглядеть настолько буквально.
Словами не описать ощущения после того, как я увидела перед собой живого и относительно здорового Разина. Не могла не отметить, что проклятье сильно ударило по его здоровью: сквозь загар проступала нездоровая бледность, под глазами залегли тени, лицо осунулось и стало острее, но взгляд так и остался цепким и проницательным, как и тогда. Еще сбивал с толку его внешний вид. Некромант выглядел не так, как тот представительный мужчина в деловом костюме, которого я видела по телевизору и в жизни. Сейчас на нём были потёртые джинсы и тёмно-серая футболка с черепом и розами. Дикое и завораживающее сочетание.
Я смотрела в пустые глазницы черепа и пыталась хоть немного разобраться в том клубке эмоций, которые обрушились на меня в одно мгновение.
Радость… Эта эмоция была преобладающей. Она точно потеснила все остальные, наполняя сердце непонятным теплом и лёгкой степенью эйфории. Потом облегчение, неизвестность и страх. Что же теперь со мной будет?
«Почему ты отвела удар? Почему ты не убила меня?»
Странные вопросы. Опасные. Они пробуждали и вытаскивали на свет другие, ответов на которые у меня всё равно не было.
Разин был уверен, что это сделала именно я. Что в последний момент вернула контроль над своим телом и не дала мужчине погибнуть. Но как? Ведь такое невозможно… или нет? Что ещё я не знаю о себе?
Вернувшись в камеру, долго не могла найти себе места, ходила из угла в угол, заламывала руки, тёрла ноющие виски, пытаясь освежить в голове те воспоминания, которые до этого старательно пыталась забыть.
Прикосновения… запретные, требовательные…
Поцелуи… жаркие и обжигающие…
Ощущения… яркие, будоражащие кровь.
Я застыла посреди камеры, прижимая руки к животу и восстанавливая сбившееся дыхание. Не могу. Слишком болезненные и чувственные воспоминания и острый отклик собственного тела. Я отчётливо помнила, как горели серебром от желания его глаза, какими сладкими были поцелуи, а хриплое дыхание вызывало дрожь по телу.
– Да что же это такое, – простонала я, падая на кровать и зарываясь лицом в подушку. – Чёртов Разин… чёртово проклятье!
Наверное, я слишком сильно углубилась в воспоминания, потому что сны мне снились весьма яркие.
… – Леся, – шептали губы, покрывая быстрыми, но жаркими поцелуями грудь, вздрагивающий живот, опускаясь еще ниже, лаская языком внутреннюю часть бедра.
С тихим стоном, я выгнулась, опираясь локтями о постель и сминая в руках шелковые простыни.
– Мой Лисёнок…
Жар желания накрыл меня с головой. Больше не было сил терпеть и ждать. Хотелось почувствовать его всего, каждую клеточку сильного тела, которое принадлежало мне, как и мужчина.
– Денис…
Я открыла глаза, уставившись в тёмный потолок. Часы на тумбочке показывали половину первого ночи. Всё тело горело от неудовлетворенного желания и томления.
Тяжело приподнявшись, я села на кровати, свесив ноги и опустив голову, разглядывая голые ступни.
– Леська, ты дура, – мрачно констатировала сама себе, прижимая ладони к пылающим щекам. – Вместо того чтобы готовиться к суду и думать о том, куда влезла, ты предаёшься развратным фантазиям со своим врагом. Ты же его чуть не убила, Разин теперь ближе чем на километр не подойдёт.
Мысли снова вернулись к его словам.
Отвела руку, не убила… спасла.
Это не давало мне покоя, тревожило и не позволяло вновь спрятаться в свою раковину, чтобы там спокойно ждать суда и наказания.
Сомнения, вопросы, тревога и непонятное чувство неправильности. Что-то здесь было не так, но я никак не могла понять что. И последующие два дня ясности в происходящее не внесли.
Теперь во время моих допросов обязательно присутствовал Разин. Мужчина спокойно заходил, ставил в уголок принесённый стульчик, садился на него и принимался на меня смотреть.
Он ничего не говорил, не задавал вопросы, а просто глядел. Постоянно! Не переставая. И это выводило из себя больше всего.
Мне не надо было поднимать на него взгляд, чтобы понять это. Я чувствовала его внимание, каждой клеточкой ощущала, как некромант на меня смотрит, будто касаясь невидимой лаской.
Страж продолжал что-то спрашивать и рассказывать, но я большей частью отмалчивалась, боясь, что попаду впросак, слишком занятая собственными чувствами, чтобы нормально думать и реагировать. Иногда так хотелось вскочить и накричать на него, спросить, что он тут делает. Неужели нечем заняться?
Денис Разин – колдун, который перевернул мою жизнь с ног на голову и никак не хотел отпускать. Мужчина, который тревожил моё сознание и душу.
– Завтра состоится первое заседание, – заметил Туманов, привлекая к себе внимание.
– Знаю, – тихо ответила я, чувствуя, как взгляд Разина щекоткой ласкает скулу и спускается по шее.
Мне сразу же захотелось прикрыть её. Я даже дёрнула рукой, но тут же опустила обратно на колени и сжала пальцами ткань футболки. Нельзя реагировать, нельзя выдавать своей слабости! Во всем виноваты эти сны.
– Не передумала? – вздыхает Страж.
Взгляд колдуна опускается, лаская плечи, ключицу, и следует ниже. К своему стыду я внезапно почувствовала, как начала покалывать и набухать ставшая чувствительной грудь. Стиснув зубы, быстро сложила руки, чтобы хоть скрыть свидетельство своего позора.
– Нет, – пробормотала в ответ, ненавидя своё тело и реакцию на несносного колдуна.
– Ты ещё можешь спасти себя и помочь сестре. Она ввязалась в плохую компанию, Олеся. Но всё ещё можно изменить.
Я хотела помочь. Очень хотела и отчётливо понимала, что это будет правильно. Надо всё рассказать, но не знала, как это сделать. Это было странно и необъяснимо, но мне будто что-то мешало. Какая-то стена, которая не давала сделать правильный выбор. Я кидалась на неё, стучала и не могла пробиться. Очередной сюрприз от Алисы?
Не знаю, потому что спросить об этом Стража тоже не могла.
Как же всё запуталось.
– Не могу, – тихо призналась Туманову и почти сразу увидела, как он дёрнулся и весь подобрался после моих слов.
– Олеся, я могу тебе помочь, – тихо и ласково произнёс Страж, словно боясь спугнуть. – Ты только должна захотеть.
Хочу, но…
– Не могу, – я покачала головой и сжалась, чувствуя, как сдвигаются эти невидимые стены внутри меня и становится трудно дышать.
Слава богу, он не стал настаивать.
– Хорошо. Я понимаю, ты умница, Олеся. Большая умница. Сегодня вопросов больше не будет. Отдыхай. Завтра мы вместе отправимся на суд.
– Спасибо, – я быстро встала и направилась к выходу, спиной чувствуя внимательный взгляд Разина.
Я ждала, что сейчас он меня остановит, скажет что-то на прощание. Ждала, когда подходила к двери, когда взялась за ручку, когда сделала шаг в коридор.
Ничего. Он промолчал и позволил мне уйти.
Теперь впереди был суд и приговор.
Денис
Как только дверь за девушкой закрылась, Денис смог, наконец, немного расслабиться и отдохнуть. Мужчина наклонился вперёд, опираясь локтями о колени, и сжал голову руками. В висках пульсировала кровь, еще больше усиливая болезненные ощущения.
Это оказалось сложнее, чем он думал. Видеть каждый день по нескольку раз на расстоянии всего в пару метров девушку и гасить все эмоции и чувства, которые она вызывала. Потому что они только мешали делу, не давали сосредоточиться. Он же некромант, властитель чужих душ, гроза магов, который мог лишить колдуна или ведьму самого дорого – сущности. И лишал.
Денис до сих пор помнил свою первую жертву. Ему тогда было восемнадцать лет и один день. Чёртовы стражи специально дождались его совершеннолетия, а уже потом пришли с повесткой явиться в Совет для важного дела.