Сглатываю, облегченно выдыхаю, заметив Инару. Дочь стоит возле скамейки, на которой спиной ко мне сидит женщина. На секунду кажется, что это Лейла, но подойдя ближе, понимаю, что это не она. Мое присутствие первая замечает Инара. Я не смотрю на дочь. Стискиваю кулаки, наблюдая, как женщина поднимается и медленно оборачивается.
Мара.
— Папа!
Мара стоит неподвижно и напряженно смотрит на меня. Еще не придя в себя от шока из-за исчезновения Инары, меня накрывает злость мощной волной. Она не должна здесь быть. Не должна переступать границы, которые я расчертил между нами. Что-то темное и страшное поселяется внутри меня. Это то чувство, когда хочется очень жестоко указать человеку на его место.
— Папа! – плачет испуганно Инара.
Я моргаю, прихожу в себя, но внутри по-прежнему все невероятно натянуто, напряжено. Инара на секунду замолкает и еще громче начинает плакать. Перевожу взгляд с Мары на дочь. Она никогда так испуганно не плакала. Замечаю, как колготки становятся мокрыми. Никогда ранее Инара не писалась от испуга.
— Инара, - кидаюсь к дочери, присев перед ней на колени. – Ты испугалась? Прости меня, родная, я не хотел тебя испугать, - спешно снимаю с себя пиджак, закутываю в него малышку. Беру ее на руки.
— Извините, что пришла без предупреждения. Я только сегодня узнала, что Инару вчера из садика отвезли в больницу. Я очень переживала, - Мара сбивчиво оправдывается. Выглядит бледной. Смотрит на меня огромными и напуганными глазами.
— Уходите, - холодно чеканю, пригвождая Мару ледяным взглядом к месту. Она застывает с протянутыми руками, потом безвольно их опускает. – Уходите, - тихо повторяю, всем видом показывая, что ей тут делать нечего.
Мара не торопится уходить, но слушается, покидает детскую площадку. Я прошу прощения у Инары за то, что испугал ее, качаю на руках. Наблюдаю, как Мара исчезает из поля зрения. Что она тут делала? Зачем приезжала? С какой целью? Ее попытки сблизиться со мной вызывают вопросы. И чем больше думаю об этом, тем больше у меня подозрений к этой женщине. Я не понимаю мотивов ее поведения. Неужели она настолько мной одержима, что готова пожертвовать семьей? Ее страсть ко мне превыше верности к мужу?
В машине Инара засыпает. Приехав домой, я сам лично заношу ее в дом. Она просыпается, не отпускает меня. Переодеваю ее в сухую одежду, беру опять на руки, спускаемся в зал кинотеатра, где проводим время до самого вечера за просмотром разных мультиков. Все это время запрещаю себе, о чем-либо думать. Когда дочь вновь засыпает, положив голову мне на колени, появляется Лейла. Мы не сразу друг друга замечаем.
— Наиль… - Лейла выглядит смущенной. – Инара заснула?
Смотрю на жену без каких эмоций. За сегодняшний день я пережил нешуточные эмоциональные качели, и сейчас морально обессилен. Мне даже не хочется спрашивать Лейлу, где она пропадала сутки.
— У меня только сейчас появилась связь. С подружками были загородом с ночевкой. Я прочитала твои сообщения и сообщения директора сада. Все в порядке? Тут так душно. Надо попросить прислугу почаще проветривать, - Лейла прикладывает руки к щекам.
— Иди спать. Я отнесу Инару в детскую, - встаю с дивана, подхватываю дочку и ухожу.
Уложив малышку в кровать, еще какое-то время сижу с ней, потом, поправив одеяло, спускаюсь в кабинет. Сев в кресло, прикрываю глаза, но побыть в одиночестве мне не дают.
— Наиль… Там действительно не было связи, - чувствую, как Лейла оказывается рядом. Запах духов заполняет все пространство вокруг нее.
— Я понимаю, - открываю глаза, смотрю на жену. Она выглядит немного странной.
— Ты не злишься на меня?
— Почему я на тебя должен злиться? Нет причин. То, что дочь для тебя не имеет никакой ценности, я давно знал.
— Не говори так! – Лейла злится вместо меня. – Я родила ее. Она девять месяцев была внутри меня! Она… она должна была помочь Аязу! А в итоге…
— И из-за этого ты не смогла ее полюбить? – иронично усмехаюсь. – Ты с самого рождения Инары придираешься к ней. Не подошла она Аязу. Не такая развитая как Аяз. Не такая умная как Аяз. Она совершенно не такая, как Аяз. Но почему ее нельзя любить за то, что она просто у нас есть? Она же наша дочь, Лейла! Почему такое разное отношение?
— Может потому что, когда я забеременела Аязом, я тебя любила? - Лейла выдерживает выразительную паузу, которая дает мне время подумать над сказанным. Возможно, так и было.
— Инару мы родили специально. Потому что врачи нам дали надежду, что второй ребенок может ему помочь. Именно с этой мыслью я ложилась с тобой в постель, - поджимает губы, вздыхает. – Потом наша близость превратилась в привычку. Просто надо, просто нужно. Мне всегда казалось, что ты ко мне равнодушен, но… - смотрит на меня сквозь полуопущенные ресницы. – Недавно показалось, что ты испытываешь ко мне чувства.