— Не сомневаюсь, — отвечает Вито. — Хотя я предполагаю, что некоторые из её более... необычных увлечений отойдут на второй план, как только мы поженимся. — Он снисходительно улыбается мне. — Я сомневаюсь, что у тебя будет время на чтение или рисование. В конце концов, у тебя будет строгий режим тренировок, чтобы оставаться такой же красивой, как сейчас, как до, так и после рождения детей. Регулярные косметические процедуры и строгая диета. Вскоре ты сосредоточишься на том, чтобы радовать меня, содержать наш дом, а затем растить наших детей. У тебя не будет столько свободного времени, как сейчас.
В этот момент я ощущаю, как меня словно сковывают невидимые цепи. Я киваю, пытаясь улыбнуться, но знаю, что мои глаза наполняются слезами, которые я изо всех сил стараюсь сдержать. Я не представляю, сколько смогу выдержать это давление. Мы ещё даже не поженились, а я уже чувствую себя настолько несчастной, что кажется, будто я скорее умру, чем выйду за этого человека.
— У Вито большие надежды, — с усмешкой говорит мой отец, глядя на меня с выражением, которое я понимаю как предупреждение. Он хочет, чтобы Вито не заметил, насколько я недовольна этим соглашением. — Но у вас будет счастливый дом и хорошо воспитанные дети. Если бы моя собственная жена вела себя так же хорошо, возможно, Эстелла воспитывалась бы с матерью.
— Наши собственные дети будут более благословенны, — пальцы Вито скользят по моей спине к вырезу платья, а затем он возвращает руку на стол. — Позвольте удалиться ненадолго, Энтони. Я провожу Эстеллу в её комнату, а затем мы сможем обсудить контракт за бокалом хорошего портвейна в вашем кабинете.
Себастьян делает шаг вперёд.
— В этом нет необходимости, мистер Бьянки, — говорит он твёрдо. — Я провожу Эстеллу, как делаю это каждый вечер.
Вито замирает на полпути к вставанию, мы с отцом уже поднимаемся со своих мест. Я чувствую, как между ними нарастает напряжение, Себастьян пристально смотрит на Вито, в то время как двое мужчин изучают друг друга через стол.
Вито холодно улыбается.
— В этом нет необходимости. Я могу проводить свою будущую жену до её двери.
— Согласно протоколу, я должен сопровождать её, — произносит Себастьян, стиснув зубы, и я ощущаю, как жар растекается по моей шее. Если Вито ещё не принял решение заменить Себастьяна, то теперь он, вероятно, это сделает. И, думаю, именно поэтому Себастьян осмеливается заговорить. Теперь ему почти нечего терять. Он делает всё возможное, чтобы защитить меня, пока есть такая возможность, потому что нет никаких сомнений, что желание Вито отвести меня в спальню не является невинным. Я почти уверена, что он не стал бы пытаться переспать со мной до свадьбы. Но он мог бы попытаться сделать что-то другое. Просто чтобы доказать себе и мне, что я уже принадлежу ему.
— Ты временно занят её охраной. С таким же успехом ты мог бы начать выполнять свои обязанности, — с натянутой улыбкой произносит Вито, и моё сердце подпрыгивает в груди. Я задаюсь вопросом, заметил ли он что-то ещё. Подозревает ли он, что между мной и Себастьяном что-то есть.
К моему удивлению, мой отец вмешивается в разговор, возможно, потому что он тоже понимает, что Вито стремится к большему, чем можно было бы ожидать в данный момент. Но если это так, я удивляюсь, почему он позволяет Вито жениться на мне? Неужели я не представляю для него интереса? Я знаю, что мой отец ставит бизнес превыше всего остального, включая моё счастье. Он видит в Вито человека, который стремится к тому, чего желают все мужчины, и ему просто нужно помешать получить желаемое до тех пор, пока ему не позволят это сделать, то есть – получить меня.
— Позволь ему выполнять свою работу, пока она у него есть, Вито, — перебивает Энтони. — Пойдём в мой кабинет и насладимся оставшейся частью вечера. Себастьян позаботится о том, чтобы Эстелла была в безопасности наверху.
Мой отец смотрит на меня с предупреждением в глазах, и я понимаю, что это проверка. Он стремится защитить меня от ухаживаний Вито, но также хочет узнать, не попытаемся ли мы с Себастьяном найти выход из ситуации. Мы должны быть осторожны. Вокруг особняка сейчас больше людей, чем когда-либо прежде, и мы не можем рисковать.
На лице Вито ясно читается раздражение от того, что ему отказали, но он наклоняется и касается губами моей щеки.
— Сладких снов, красавица моя, — бормочет он. — Увидимся за завтраком. — Я киваю, остро ощущая, как Себастьян наблюдает за нами, его тело напряжено. Он не говорит ни слова, когда мы выходим из столовой, следуя за мной на несколько шагов позади, пока мы поднимаемся по лестнице, а затем на второй этаж, до самой моей спальни. Я замираю, взявшись за дверную ручку, и оглядываюсь на него, но его лицо совершенно бесстрастно.
— Спокойной ночи, — говорит он бесцветным голосом, и я хмурюсь, но киваю ему в ответ.
— Спокойной ночи.
Оказавшись в своей комнате, я прислоняюсь спиной к двери и прерывисто вздыхаю, стараясь сдержать слёзы. Сейчас я одна, но боюсь, что если начну плакать, то уже не смогу остановиться. Я боюсь, что впаду в истерику и разобьюсь на столько кусочков, что уже никогда не смогу собрать их воедино. Тем не менее, несколько слезинок всё же скатываются по моим щекам. Я опускаюсь на стул перед туалетным столиком, дрожащими пальцами снимаю украшения и смахиваю слёзы. Тушь пачкает мне пальцы, и я хватаю салфетку и яростно вытираю их, глядя в окно на просторы поместья за ним.
— Как же до этого дошло? — Спрашиваю я себя. — Как же всё могло пойти так плохо?
Я до сих пор точно не знаю, что случилось с моим братом. Мой отец не хочет рассказывать мне подробности. Всё, что я знаю, это то, что работа, которую он должен был выполнить в мой день рождения, пошла не так. Я не знаю, кто был ответственен за это, или что произошло потом, или почему кто-то хотел его смерти. Всё, что я знаю, это то, что он умер, и с тех пор мой мир постепенно рухнул, и теперь мне не за что ухватиться.
Вдруг я слышу, как позади меня со скрипом открывается дверь, и подпрыгиваю, оборачиваясь как раз вовремя, чтобы увидеть, как Себастьян проскальзывает в мою комнату и быстро закрывает за собой дверь.
— Я знаю, что не должен быть здесь, — он с трудом сглатывает, делая два шага в мою сторону, прежде чем остановиться. — Но я должен был увидеть тебя, Эстелла. После того, что произошло за ужином...
— Если Вито узнает...
— Что он со мной сделает? — Голос Себастьяна звучит хрипло. — Что он может сделать такого, что было бы хуже того, что уже произошло? Он не хочет, чтобы я ехал с тобой, Эстелла. И если твой отец позволит это, если он позволит Вито заменить меня... — Он делает глубокий вдох, затем выдыхает. — Тогда я не смогу защитить тебя. Только не рядом с ним. И твой отец попытается убить меня, если не сможет отправить меня в ад вместе с тобой. Он просто так меня не отпустит.
Я размышляла об этом за ужином, но, когда он произнёс эти слова, всё внезапно стало настоящим. Его слова тяжело давят на меня, и я смотрю на него, замечая выражение его глаз. В них есть что-то первобытное, что-то злое и безрассудное, и это пугает меня.
— Себастьян...
— Если я не могу быть твоим телохранителем, то единственный способ защитить тебя – это держаться на расстоянии. И...
— Ты не сможешь меня защитить, что бы ты ни делал. — Я качаю головой, с беспомощностью глядя на него. — Разве ты не понимаешь, Себастьян? Даже если ты пойдёшь со мной, нет угрозы страшнее, чем сам Вито. Он будет приставать ко мне, когда ему вздумается. Возможно, причинит мне боль, если я его разозлю или просто если он захочет выместить свою злость на мне. Я буду его боксёрской грушей, куклой, которую он будет использовать по своему желанию, его племенной кобылой...
— Нет. — Руки Себастьяна сжимаются в кулаки, и он делает ещё два шага в мою сторону, его глаза сверкают. — Нет. Я не позволю этому случиться. Я не могу...
— Что ты собираешься делать? — Я встаю, сокращая расстояние между нами, чтобы смотреть ему в глаза. — Что ты собираешься с этим делать, Себастьян? Мы оба в ловушке. Я должна выйти замуж за Вито, а ты должен меня отпустить.