Я позволяю своим рукам свободно скользить по его телу, пока он нежно целует меня, аккуратно, как всегда, обводя линии моего. Его движения медленные и продолжительные, от которых у нас обоих перехватывает дыхание. Язык Себастьяна проникает в мой рот, когда он страстно целует меня, его член снова полностью погружается в меня. Затем он прерывает поцелуй, касаясь пальцами моего подбородка.
— Ты такая красивая, — шепчет он. — Посмотри на меня, принцесса. Я хочу, чтобы ты смотрела на меня, когда я впервые кончу… в первый раз здесь, с тобой.
Он вновь приступает к движениям, издавая стон, и по его телу пробегает дрожь. Внезапно он отстраняется, опираясь на колени и выходя из меня. Я протестующе выдыхаю, на мгновение растерявшись, но затем замечаю, как его рука обхватывает его член. Одной рукой он сжимает моё бедро, лихорадочно поглаживая себя, запрокидывая голову, и я зачарованно наблюдаю за ним, чувствуя, как меня охватывает новое возбуждение от вида того, как Себастьян прикасается к себе. Я никогда раньше не видела, чтобы мужчина так себя вёл, и то, что это Себастьян, делает происходящее настолько невероятно эротичным, что я просто не могу отвести взгляд.
Стон, похожий на моё имя, срывается с его губ, и я замечаю, как его рука дрожит на члене, бёдра вновь подаются вперёд, и горячая молочная жидкость стекает из его члена по моему животу, поднимается к груди, оставляя на моей коже длинные линии, пока он стонет, выпуская одну за другой струи.
— Блядь, о боже, боже, я никогда не кончал так сильно, чёрт, Эстелла, — глаза Себастьяна встречаются с моими, когда он снова ласкает себя, и ещё одна струя спермы стекает по моему животу, когда он вздрагивает. Он сжимает свой член, обхватывая его рукой, а затем наклоняется, его всё ещё твёрдый член касается влажной кожи моего живота, и он крепко целует меня.
Я поднимаю на него взгляд, когда он прерывает поцелуй. Он протягивает руку и убирает с моего лица прядь спутанных волос.
— Ты в порядке, Эстелла? — Тихо спрашивает он, и я киваю. — Тебе хорошо?
— Да, — шепчу я. — О, Боже, да. — Я наклоняюсь и снова целую его, а он перекатывается на бок, притягивая меня к себе. — Но...
Его глаза мгновенно распахиваются, и выражение удовлетворения из-под полуприкрытых век мгновенно превращается в беспокойство.
— Но…?
Я с трудом сглатываю.
— Я думала, ты кончишь в меня.
Себастьян со стоном протягивает руку и проводит пальцами по моим волосам.
— Боже, Эстелла, в тот момент я хотел кончить в тебя больше всего на свете. Но ты же не принимаешь противозачаточные средства, не так ли?
Я прикусываю губу и качаю головой.
— Не могу представить, чтобы мне когда-либо позволили бы это. Вито... — Я выплёвываю его имя, как ругательство. — Уверена, он хотел бы детей как можно скорее.
— И мы не можем рисковать беременностью прямо сейчас, — нежно касается моей щеки Себастьян.
При этом я испытываю странную меланхолию, тревога скручивается где-то внизу моего живота.
— А ты бы хотел иметь детей? — Осторожно спрашиваю я, и Себастьян одаривает меня полуулыбкой.
— Конечно. В будущем, когда мы будем в безопасности и сможем жить так, как захотим, я представляю себя создателем семьи с тобой. Но сейчас, Эстелла, мы в бегах. Мы не можем рисковать этим и всеми вытекающими из этого осложнениями.
Я неохотно киваю.
— Я знаю, — шепчу я.
Он наклоняется и нежно целует меня в висок.
— Давай не будем сейчас об этом думать, принцесса.
Я слегка поворачиваюсь к нему, протягиваю руку и провожу пальцами по его слегка колючему подбородку.
— О чём же нам тогда следует думать?
Он улыбается мне, и на его лице вновь появляется это ленивое выражение удовлетворения.
— О том, что прямо сейчас, принцесса, у нас есть то, чего мы оба так долго желали.
24
СЕБАСТЬЯН
Требуется несколько минут, чтобы прийти в себя. Моё тело всё ещё пульсирует от осознания того, что только что произошло, а чувства затуманены удовлетворением. Я знаю, что утром каждая клеточка моего тела будет адски болеть, особенно мой член, который испытал на себе давление тугой и идеальной киски Эстеллы, в то время как я только частично оправился от побоев, нанесённых мне её отцом. Но я не могу заставить себя обращать на это внимание. Я лежу, одной рукой обнимая её за плечи, а она кладёт голову мне на грудь. Мой взгляд скользит по её идеальному обнажённому телу, покрытому моей спермой. Оно словно отмечено как моё, спустя столько времени.
Мой член, всё ещё наполовину твёрдый, несмотря на лучший оргазм в моей жизни, дёргается от этой мысли. Я мог бы трахать её всю ночь, если бы захотел. Она бы позволила мне, я знаю это. Она хочет меня так же сильно, как я хочу её. Достаточно сильно, чтобы позволить мне лишить её девственности, несмотря на... И тут реальность обрушивается на меня, словно тяжёлый груз. Мои мышцы напрягаются, и я борюсь с желанием отстраниться, увеличить дистанцию между нами. Это причинит ей боль, а это последнее, чего я хочу. Но тяжесть того, что мы сделали, давит на меня, и я делаю глубокий вдох и выдох, прежде чем осторожно высвободиться из её объятий и начать садиться.
Я не жалею об этом. Не могу. Я слишком долго хотел её, и я знал, какой выбор сделал, когда ушёл с ней. Я думал, что смогу подождать, пока мы не окажемся в лучшей, более комфортной обстановке, но я понимал, что не смогу бороться с этим вечно. Я был глуп, когда думал, что смогу пережить хотя бы одну ночь без того, чего так сильно хотел так долго.
Но теперь...
Эстелла приподнимается на локтях, мгновенно замечая перемену в моём настроении.
— Себастьян? — Спрашивает она, протягивая руку и осторожно касаясь моей спины. — Что не так?
— Ничего. Мне нужно принять душ. Я принесу тебе мочалку, чтобы ты могла вытереться...
— Себастьян, — её голос дрогнул. — Что-то не так. Просто поговори со мной, пожалуйста.
Я прерывисто вздыхаю, проводя рукой по волосам, а затем поворачиваюсь к ней лицом, не обращая внимания на острую боль от заживающих синяков и порезов, которые я уже получил сегодня вечером.
— Возможно, я только что разрушил твою жизнь, принцесса.
Её глаза расширяются, и она издаёт резкий смешок.
— Разрушил, Себастьян? Это был лучший момент в моей жизни. Ты ничего не разрушил. Всё, что ты сделал, это наконец-то дал мне шанс получить то, чего я всегда хотела для себя.
В моей груди поселяется боль.
— Я тоже этого хотел, — пробормотал я. — Я всё ещё хочу этого. Господи, Эстелла, я мог бы взять тебя снова, прямо сейчас.
— Так сделай это, — она наклонила голову. — Я тоже хочу тебя, Себастьян. У нас впереди вся ночь...
— Если твой отец нас поймает, он будет в ярости.
Она фыркает:
— Он и так был в ярости.
— Но сейчас... — Я сжимаю зубы, чувствуя, как напрягаются мышцы на моей челюсти. Я не хочу, чтобы нам пришлось сожалеть о случившемся. Я не желаю, чтобы это стало чем-то, о чём нам следовало бы сожалеть. Но если нас поймают, то будут последствия. — Планы твоего отца рухнут, если он вернёт тебя. Вито не захочет тебя, теперь, когда ты больше не девственница. Ему будет сложно найти влиятельного мафиози, который согласится...
Эстелла поднимает голову, и её густые тёмные волосы каскадом падают на плечи. Мне хочется наклониться к ней, зарыться в них руками, целовать её, пока она не застонет, и снова погрузиться в её глубины. Пока мы разговариваем, я уже наполовину возбуждён, мой член более чем готов вернуться к тому, чем мы занимались раньше, и мне безразличны последствия.
— Ну и хорошо, — решительно произносит она. — Я не хочу Вито или любого другого мужчину. Если то, что ты занимаешься со мной любовью, означает, что я им больше не нужна, тогда, возможно, нам следовало сделать это раньше.
— Эстелла, ты не понимаешь. Он... — Я сжимаю челюсть. — Он может сделать что-то ужасное, чтобы наказать тебя. Например, продать тебя какому-нибудь миллиардеру, который с удовольствием будет использовать разорившуюся наследницу в качестве игрушки. Или что-то ещё хуже...