Я согласно киваю и сразу же направляюсь в женский отдел. Здесь я выбираю джинсы, футболки и нижнее бельё, попутно оглядываясь вокруг, чтобы найти обувной отдел. Я ищу простые и практичные вещи, ничего яркого или дорогого, что могло бы привлечь внимание. Ничего, что было бы похоже на одежду, которую я обычно ношу дома. Однако я не переживаю о куртке или толстовке с капюшоном, мне нравится идея надеть куртку Себастьяна, если станет холодно или мне нужно будет прикрыть лицо.
Я примеряю вещи, насколько это возможно, остановив свой выбор на одной паре джинсов и чёрной футболке. Они хорошо сидят на мне, и я срываю ярлыки. Собрав остальные вещи, я отношу их к кассе вместе с одеждой Себастьяна, и парой ботинок и кроссовок, которые нашла в обувном отделе. Я оплачиваю покупки наличными, которые он мне дал, аккуратно складываю его старую одежду в один из пакетов для покупок, которые вручает мне блондинка, помогавшая мне. После этого я спешу вернуться к Себастьяну, который уже ждёт меня в нескольких шагах, осматривая магазин.
Себастьян с улыбкой встречает меня.
— Так лучше? — Спрашивает он, и я киваю.
— Гораздо. Спасибо, — быстро добавляю я, и он наклоняется, чтобы нежно поцеловать меня.
— Я всегда буду заботиться о тебе, — шепчет он, и моё лицо заливается румянцем, а сердце наполняется счастьем, несмотря на все опасности, с которыми мы столкнулись.
Я поправляю бейсболку и следую за Себастьяном в мужскую секцию.
Двадцать минут спустя Себастьян приобрёл несколько смен одежды и нижнего белья для себя, и мы направились к выходу из магазина. Мы почти дошли до выхода, ведущего в главную часть торгового центра, когда я заметила их – двух мужчин в костюмах, уверенно шагающих вперёд. Они не смотрели в нашу сторону, но в их движениях и взгляде на толпу было что-то, от чего у меня кровь застыла в жилах. Они кого-то искали.
Внезапно я осознаю, что они, возможно, ищут нас. Я застываю, крепче сжимая руку Себастьяна. Он замечает мой взгляд, и его тело мгновенно напрягается.
— Продолжай идти, — тихо говорит он, разворачивая меня. — Шагай нормально. Веди себя так, будто мы просто направляемся к машине. Они пока нас не заметили.
Я чувствую, как на затылке выступают капельки пота, пока мы идём по торговому центру. Мужчины движутся в нашу сторону, но они всё ещё достаточно далеко, чтобы нас увидеть. Себастьян ведёт меня в другой магазин, мы быстро пересекаем его и выходим через боковой вход, который ведёт на другую часть парковки, чем та, где мы припарковались.
— Нам нужно обойти вокруг, — говорит он низким и настойчивым голосом. — Держись поближе ко мне.
Мы осторожно движемся вдоль внешней стороны торгового центра, стараясь держаться поближе к зданию. Моё сердце колотится так сильно, что я уверена, что все могут услышать его биение. Наконец, мы достигаем нашей машины, и Себастьян с радостью открывает передо мной пассажирскую дверь, прежде чем занять место водителя.
— Они были... — начинаю я, как только он заводит двигатель.
— Люди твоего отца? Возможно, — мрачно отвечает он, выезжая с парковки. — Существует множество способов, которыми они могли бы следить за нами. Дорожные камеры, охватывающие обширную территорию, может быть они следят за основными трассами за пределами штата и проверяют все места, где мы могли бы остановиться. Твой отец и Вито, вероятно, используют все доступные им ресурсы, чтобы выследить нас.
Я чувствую, как меня охватывает тошнота, и реальность нашей ситуации вновь обрушивается на меня. Мы не можем убегать от них бесконечно, проносится у меня в голове.
— Нам не нужно постоянно убегать от них, — говорит Себастьян, не сводя глаз с зеркала заднего вида, когда мы отъезжаем от торгового центра. — Достаточно добраться туда, где они не будут нас искать.
Следующий час мы едем в напряженном молчании, выбирая просёлочные дороги вместо шоссе. Я уложила все наши покупки в спортивную сумку, которая лежит на заднем сиденье машины Себастьяна. Это на случай, если нам придётся действовать быстро. Себастьян постоянно поглядывает в зеркала заднего вида, совершает неожиданные повороты и время от времени оглядывается назад, чтобы убедиться, что за нами никто не следит.
— Я думаю, всё чисто, — наконец произносит он, выезжая на шоссе. — Но нам нужно быть осторожнее. Больше никаких остановок в населённых пунктах без крайней необходимости.
Я киваю, глядя в окно. Недолгое ощущение свободы, которое я испытала ранее, исчезло, сменившись холодной реальностью нашей ситуации. Мы беглецы, спасающиеся от людей, которые никогда не перестанут преследовать нас.
— Прости, — тихо говорю я.
Себастьян хмурится, глядя на меня.
— За что?
— За то, что поставила тебя в такое положение. Раньше ты был в безопасности. Мой отец доверял тебе. У тебя была хорошая жизнь.
Себастьян пристально смотрит на меня.
— Я не был в безопасности с того момента, как узнал, что он собирался продать тебя тому, кто предложит самую высокую цену. Я поклялся защищать тебя, Эстелла. Выбор твоего отца привёл нас сюда, а не ты. Даже если бы я не влюбился в тебя, я не смог бы с чистой совестью стоять и смотреть, как он отдаёт тебя такому мужчине, как Вито. Мужчине, который причинил бы тебе боль. Как только я понял, что люблю тебя... — Он качает головой. — Это не твоя вина, Эстелла. И я не хочу, чтобы ты продолжала верить, что это...
Он внезапно замолкает, глядя в зеркало заднего вида.
— Блядь, — ругается он, и моё сердце подпрыгивает от страха, когда я поворачиваюсь на своём сиденье и оглядываюсь назад.
Я вижу, как черный внедорожник догоняет нас, двигаясь слишком быстро и слишком целенаправленно, чтобы быть простым совпадением.
— Это... — начинаю я спрашивать.
— Да, — мрачно отвечает Себастьян, нажимая на акселератор. — Подожди.
Машина рванула вперёд, и я схватилась за ручку двери, пока Себастьян лавировал в потоке машин, пытаясь увеличить дистанцию между нами и преследователями. Но внедорожник не отставал от нас, сокращая разрыв с пугающей скоростью.
— Они, должно быть, ждали, когда мы вернёмся на шоссе, — бормочет Себастьян, сжимая руль так, что костяшки пальцев побелели. — Блядь. Мне следовало держаться просёлочных дорог, даже если бы это заняло больше времени.
— Что нам делать? Мой голос звучит тихо даже для моих собственных ушей.
Себастьян снова бросает взгляд в зеркало заднего вида.
— Мы не сможем оторваться от них на этой машине. Нам нужно найти место, где можно съехать с дороги, — говорит он.
Он резко поворачивает, и шины визжат, когда мы съезжаем с пандуса. Внедорожник следует за нами, и теперь, я вижу, как ещё один автомобиль присоединяется к погоне с боковой дороги. Моё сердце бешено колотится, лёгкие сжимаются, и я чувствую, что не могу дышать. Внезапно кажется, что выхода нет. Как будто его никогда и не было. Себастьян ведёт машину по лабиринту пригородных улиц, но наши преследователи не отстают. Я вижу, как напряжены его челюсти, как расчётливы его глаза, когда он ищет путь к отступлению.
— Впереди есть мотель, — говорит он. — Нам придётся постоять за себя.
Моё сердце бьётся сильнее, в груди становится больно.
— Будем сражаться? Себастьян, их слишком много...
— У нас нет выбора, — прерывает он меня, его голос звучит твёрдо, но без жестокости. — Они собираются столкнуть нас с дороги. Окружат нас и начнут стрелять. Мне нужно выбрать место, чтобы уложить одного из них. Если кто-то из них погибнет, мы сможем выиграть немного времени, пока они не перегруппируются.
Погибнет. От этого слова у меня сжимается сердце. Я знала, что будут последствия, но это звучит так трагично. Так ужасно. Мысль о том, что люди могут погибнуть из-за моего выбора, вызывает у меня тошноту… Но я не могу вернуться. Только не к Вито.
Себастьян въезжает на парковку захудалого мотеля, шины взвизгивают, когда он сворачивает, объезжая его сзади, где нашу машину не будет видно с дороги. Он глушит двигатель и поворачивается ко мне.