Себастьян нашёл для нас старый чёрный седан, который был в хорошем состоянии, но, опять же, не мог обогнать людей Вито.
— Нам придётся уклоняться от них, а не обгонять, — говорит Себастьян, когда мы садимся в машину, и замечает моё выражение лица. — Трудно найти машину, которая могла бы обогнать их с теми ограничениями, которые у нас сейчас есть.
Мы едем ещё около часа, и единственным звуком в машине остаётся тихое жужжание радио.
— О чём ты думаешь? — Наконец спрашивает Себастьян, не отрывая взгляда от дороги, пока мы проезжаем ещё один длинный участок пустоты.
— О том, насколько моя жизнь будет отличаться от того, что я всегда ожидала, — тихо произношу я, глядя на широкую дорогу перед нами. Подняв глаза, я замечаю, как он слегка сжимает челюсти.
— Ты сожалеешь об этом? — Вопрос звучит небрежно, но в нём чувствуется напряжение.
Я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на него, наслаждаясь его профилем в лучах позднего утреннего солнца. Его сильная челюсть, лёгкая морщинка между бровями, губы, вкус которых я теперь знаю, щетина, которую я люблю растирать ладонями...
— Ни на секунду, — честно отвечаю я. — Я начинаю думать, что наследство было скорее тюрьмой, чем привилегией.
Он бросает на меня удивлённый взгляд.
— Ты не расстроена из-за того, что потеряла всё это?
— Я не говорю, что не буду скучать по некоторым удобствам, — признаю я с лёгким смешком. — Но когда я думаю о жизни, которую мне уготовили – выйти замуж за Вито, стать идеальной женой мафиози, закрывать глаза на все уродство, я не могу поверить, что когда-то думала, что это то, чего я хочу. — Я протягиваю руку и кладу её ему на бедро, нуждаясь в физическом контакте. — Это больше похоже на свободу, чем всё, что я когда-либо испытывала.
Себастьян накрывает мою руку своей и нежно сжимает.
— Я всё ещё не могу избавиться от чувства, что я что-то у тебя отнял. Твою семью, твою безопасность, твоё будущее...
— Ты не взял ничего, от чего я не была бы готова отказаться, — перебиваю я. — Я сделала этот выбор, Себастьян. Мы сделали его вместе. Ни в чём из этого никогда не будет твоей вины. И если мы хотим, чтобы у нас было будущее, нам придётся оставить это чувство в пыли где-нибудь на дороге.
Он не выглядит убеждённым, и я замечаю, что его всё ещё мучает чувство вины. Прежде чем я успеваю продолжить, он внезапно напрягается и бросает взгляд в зеркало заднего вида.
—Что? — Спрашиваю я, поворачиваясь, чтобы посмотреть назад.
— Ещё один внедорожник. Последние несколько минут он следует тем же поворотам, что и мы. — Его голос спокоен, но я слышу скрытую тревогу. — Может быть, ничего страшного. Может быть, проблемы.
Моё сердцебиение сразу же участилось.
— Что нам делать?
— Пока что мы едем в обычном режиме. Никаких резких движений. — Его рука скользит от моей к пистолету, спрятанному за поясом. — Но будь готова пригнуться, если я скажу. Убедись, что твой пистолет наготове, если он тебе понадобится.
Следующие несколько минут тянулись мучительно долго. Свет фар позади нас оставался на прежнем расстоянии, не приближался, но и не исчезал. Внезапно Себастьян свернул направо на дорогу меньшего размера, и у меня внутри всё сжалось, когда мы заметили, что преследующая нас машина последовала за нами.
— Это определенно не случайность, — пробормотал Себастьян. — Проверим.
Без предупреждения он резко нажал на педаль газа, и меня прижало к сиденью, когда автомобиль рванул вперёд. Машина позади нас на мгновение уменьшилась в размерах, но затем быстро сократила дистанцию.
— Они быстрее нас, — сказала я, стараясь, чтобы в моём голосе не прозвучала паника.
— Будем надеяться, что я лучший водитель, — прорычал Себастьян, делая ещё один крутой поворот, из-за которого я вцепилась в дверную ручку.
Он уверенно ведёт нас через череду сложных поворотов, и шины протестующе визжат. Я вижу, как он сосредоточен, его глаза постоянно сканируют зеркала заднего вида, дорогу впереди и показания спидометра. Это тот Себастьян, которого я впервые узнала – профессионал, защитник, человек, который всегда на шаг впереди любой угрозы.
На мгновение кажется, что мы теряем их из виду. После особенно крутого поворота машина исчезает из виду. Себастьян уверенно поддерживает нашу скорость, умело ориентируясь на извилистой дороге.
— Я думаю, мы... — начинаю я, но слова застревают у меня в горле, когда из-за деревьев на обочине внезапно появляется черный внедорожник.
Себастьян ругается, резко тормозит и выворачивает руль в сторону. Машину заносит, и на мгновение мне кажется, что мы вот-вот разобьёмся. Но каким-то чудом ему удаётся остановить нас прямо перед автомобилем, преграждающим нам путь.
— Пригнись! — Крикнул он, и я, не раздумывая, нырнула под приборную панель, когда раздались первые выстрелы.
Стекло надо мной разлетелось вдребезги, когда пули пронзили ветровое стекло. Себастьян открыл ответный огонь, его движения были быстрыми и точными. Я слышала крики и новые выстрелы, а затем почувствовала, как рука Себастьяна легла мне на плечо.
— Лежи, — прорычал он. — Мы собираемся оторваться. Они повержены, и нам нужно уходить. Не двигайся.
Машина стремительно набрала скорость, и меня чуть не швырнуло на пол, если бы не ремень безопасности. Себастьян выругался, и я ощутила сильный толчок, когда мы объехали внедорожник и выехали на ухабистую, поросшую травой обочину. Я услышала ещё один выстрел позади нас, и Себастьян нажал на газ, шины завизжали, и машину занесло, когда мы помчались вперёд.
— Я прострелил шины, — объясняет он, задыхаясь, пока мы едем. — Они не смогут быстро нас догнать. Мы будем ехать, пока не выедем за пределы штата, возможно, проедем через пару штатов, а затем остановимся на ночь. Нам нужно увеличить расстояние между нами и преследователями, и нам необходимо оказаться там, где твой отец не сможет оказать на нас такого влияния, как в Нью-Йорке и его окрестностях.
— Куда мы направляемся? — Спрашиваю я, с трудом сглатывая.
— Возможно, мы остановимся в Огайо, или в Индиане, или Кентукки, если нам удастся туда добраться. А оттуда мы снова двинемся на запад. — Он смотрит на меня. — Постарайся поспать, если сможешь, принцесса. Это будут долгие день и ночь.
28
ЭСТЕЛЛА
Я не ожидала, что засну, но боль в боку и крайняя усталость, должно быть, взяли своё, потому что, когда я снова открыла глаза, за окном была темнота. Я села, и мой живот громко заурчал.
Себастьян, стоявший рядом со мной, усмехнулся.
— Там в пакете бургер, — сказал он, указывая на коричневый пакет на полу. — Я купил его на заправке. И ещё несколько палочек моцареллы. Это не говядина вагю, но поможет тебе продержаться ещё какое-то время.
— Забавно — сказала я, потянувшись к пакету и вытащив палочку моцареллы. — Может быть, жареный сыр мне нравится больше, чем говядина вагю. Не думал об этом?
Себастьян фыркнул.
— Всегда нравится что-то большее, принцесса, — сказал он с лёгкой иронией.
— Ну и что-то новенькое тоже может понравится — пожала я плечами. — У меня всю жизнь были роскошные вещи и изысканная еда. Я никогда раньше не пробовала бургеры на заправке.
— Ну, и не стоит привыкать к этому. — Он бросает на меня взгляд. — Возможно, я не смогу кормить тебя как настоящую принцессу мафии, когда мы наконец остановимся где-нибудь, но я точно смогу придумать что-то более интересное. — Себастьян тянется ко мне и сжимает мою руку, прежде чем свернуть на боковую дорогу, ведущую в лесистую местность.
— Куда мы направляемся? — Спрашиваю я с любопытством, жуя ещё одну палочку моцареллы. Мне нужно принять ещё обезболивающих, я это точно знаю. Мой бок всё ещё ноет от боли.
— Я узнал, что в глуши есть охотничий домик. В это время года он должен пустовать. Мы можем провести там ночь.
Дорога становится уже, и мы углубляемся в лес, пока я, наконец, не замечаю небольшое бревенчатое строение. Себастьян паркуется позади него, помогает мне выйти, подхватывает наши вещи и быстро несёт в хижину. Я тут же чихаю от пыли и замечаю, что здесь не много мебели и, по-видимому, нет электричества, поскольку Себастьян деловито ищет и зажигает свечи. Но я вижу кровать, камин и маленький столик со стульями, и на данный момент мне этого достаточно.