— Как-то сложновато выходит, особенно когда этой молнией требуется кого-то убить, — не особо пытаясь сгенерировать верный ответ, задумчиво пробормотал я.
— В точку! — словно ребёнок обрадовался Грин. — При боевом применении подобных заклинаний рунную и словесную формулу либо ощутимо сокращают, либо убирают вообще. Если точнее, из триединого базиса «Слово, Воля, Намерение» убирают «Слово». Маги от Первого круга и выше могут творить магию без заклинания, при помощи одной лишь воли. Это, однако, вызывает перенапряжение мана-каналов в теле мага и, как следствие, относительно быстрое уставание, — с довольным видом закончил объяснение старик.
Любопытная информация. Не особо полезная, но любопытная. Вот только не очень-то она вяжется с заданным мной вопросом.
— И как всё это связано с появлением таких как я?
— Ну понятно же как, — возмутился Грин. — При подобном, обрезанном варианте использования магии, происходит общее загрязнение и искажение магического фона. Из-за этого «загрязнения» у молодых людей со слабым магическим потенциалом может случится серьёзный сбой в ментальном теле, из-за которого происходит отторжение души. Этакая «недосмерть», в результате которой получается «овощ», способный при должном уходе протянуть несколько лет. И такие — пустые тела, работают как ловушки для путешествующих во сне душ.
— А почему подобный вариант магии не запрещён? — возмутился я.
— Ну, оно, скажем так, считается неэтичным, — пожал плечами Грин. — Да и в мирное время особой надобности в сокращении заклинаний не возникает. Всё меняется, когда начинается война. У нас даже есть похожая на вашу поговорка: «Пошли как иномирцы после кровавого дождя».
— Ну хорошо. А сильные мира сего? Они не боятся, что их дети рискуют стать овощами? — поинтересовался я.
— Знать старается с детства развивать магический потенциал своих детей. На худой конец при первых признаках нарушения мана-потока, можно принять препарат из крови иномирца, — сболтнул старик лишнего и тут же осёкся.
— Понятно, понятно, — помогая собеседнику выйти из положения, сделал я вид, что пропустил последнюю фразу мимо ушей.
— А…? — продолжил я было расспрос, но в этот момент к нам подошёл один из краснополосых и что-то сказал Грину на местном языке.
— Мы засиделись, нам пора спать, — пояснил старик. — И я бы воспользовался сном по полной, ведь данное заведение мы покинем ещё до рассвета, — сообщил он.
Стоило бойцам Алого легиона подняться на второй этаж, где они и их товарищи заняли комнаты в конце коридора, как двое прилично одетых мужчин встали из-за стола, расплатились за поздний ужин, после чего поднялись по лестнице наверх.
Безразлично взглянув на выставленного Алым легионом ночного дежурного, они направились к двери своей комнаты, которая находилась почти у самой лестницы.
Открыв дверь, мужчины попали в большое помещение с четырьмя двухъярусными кроватями у стен. Количество коек не означало бедность, так как члены торговых караванов зачастую предпочитали ночевать именно в таком помещении. В тесноте, да в безопасности.
Внутри мужчин дожидались четыре человека, двое из которых являлись довольно-таки симпатичными женщинами. Не красавицы, но по-своему обаятельные и привлекательные.
Оказавшись в помещении и закрыв за собой дверь, один из вошедших — приятный мужчина в клетчатой жилетке и чёрных брюках строго произнёс:
— Ледара, создай нам пожалуйста атмосферу уюта и тепла…
Сказанная фраза являлась условной и означала, что необходимо развернуть магическую звукопоглощающую завесу. И сделать это следовало аккуратно, без заметных магических всплесков и колебаний. Закрыв глаза, женщина принялась представлять и шептать магическую формулу, остальные тем временем двигали стулья, дабы поплотнее усесться вокруг имеющегося в центре комнаты небольшого стола.