— Торжественно клянусь, что не дам им расслабиться, — сказал Уён и, приложив руку к сердцу, поклонился. — Я тоже буду скучать по университету и по одногруппникам, поэтому вы для меня будете как осколок того, что было здесь хорошего…
— Вот и хорошо, что вы будете помнить и о чем-то прекрасном.
Уён больше не знал, что сказать и как выразить свою благодарность. Он был атеистом, но Пак Сонхва воспринимал за своего ангела-хранителя, который так кстати и так вовремя протянул руку помощи, и дав нужные советы, и подсобив со стипендией и учебой по обмену. Закрывая дверь на кафедру, Уён ощутил, что ему хочется заплакать и что у него разрывается сердце, а Миён, увидев всё по стеклянным глазам, тут же заключила его в объятья, ничего не сказав, кроме:
— Всё хорошо, тростинка, всё хорошо.
Но почему прощаться тогда — так больно?
— А ну прекрати слезы лить, а то я сейчас тоже заплачу! — побранила Миён, похлопав Уёна по спине. — Рыдать будем чуть позже, а сейчас давай просто проведем эти два дня хорошо, так, будто ничего не происходит… Юнхо, Сан и Чанми тоже напросились на мою встречу одноклассников, мол, своих вечеринок не предвидится, хотят оторваться. А еще Ёсан придумал себе фанклуб, он завтра будет, важный такой, устраивать фанатскую встречу для поклонников своих дебильных тик-токов! Назвал всех своих поклонниц Ёдуни, устроил флэшмоб на самое красивое нарисованное на лице сердечко и радуется!
— Это там, где у него родимое пятно? — взяв себя в руки и переплетя их с Миён пальцы, спросил Уён.
— Ага! Теперь говорит, что если я его трону, то меня разорвут его фанатки! Хотя это благодаря тому, какой классный макияж я ему делаю, он и раскрутился! Вот так и помогай людям, не вспомнят же!
— Он со мной коллаб так и не записал. Видите ли, тверк — не его тема! Там у него танцы похуже. Напялит что-то с открытым пузом!.. Надеюсь, у него скоро появится девушка, вот пусть она ему макияж и делает, — поддержав Миён всеми конечностями в вопросах возмущения, пробурчал Уён на выходе из университета и, выйдя, поднял голову. — Дождь, кажется, собирается…
— Может, тогда к нам домой? Мама тортик испекла, просила тебя зайти, чтобы посидеть в кругу семьи и пообщаться. Она к тебе привязалась, хотя я по ней вижу, что она сомневается… Вроде того что мало какие отношения выдерживают расстояние, всё такое… Вот уже сама думала по обмену поехать, но меня, такую дебилку, никто уж точно не возьмет.
— Мы придумаем, как съехаться. Пока не будем торопиться. Опасения твоей мамы я понимаю, но только верь мне — я никогда тебя не брошу, если ты сама не скажешь, что у нас всё кончено! — поспешил заверить Уён. — Ты же мне доверяешь, да?
— Разумеется, доверяю! Только не надейся, что от меня отделаешься, — Миён ласково взяла его лицо в ладони и чомкнула в кончик любимого носа.
— И сейчас ты от меня тоже не отделаешься. Кто там говорил, что я обманываю и не умею так долго и много кататься на велосипеде? Вот давай возьмем и проверим то, насколько я хорош! Сан сдулся недавно, лег на землю и начал закапывать себя. Мол, у него развитые плечи и руки, а у меня — ноги.
— Ну может всё же домой?.. — заныла Миён.
— Нет! — безапелляционно отрезал Уён и стремглав побежал в сторону парка, в котором выдают велосипеды напрокат.
Выбрав себе истинно девчачий, розовый, с точно таким же шлемом, велосипед, Миён также обернула всю себя в экипировку, боясь, что где-нибудь точно навернется. Раньше она каталась только у себя или друзей во дворе, но никак не в огроменном парке с кучей кочек, виражей, подъемов и спусков. А вообще здесь было хорошо: лето, птички поют, повсюду растут изумрудные хвойные деревья и то тут, то там встречаются клумбы с самыми разными цветами. Зачем-то потоптав носком босоножки по асфальтированной дорожке, Миён вздохнула, пожалев, что надела обувь с каблуком, пусть устойчивым и невысоким, и подняла голову, взглянув на то, как Уён ловко запрыгивает на своего двухколесного скакуна и начинает медленно крутить педали.
— Мы едем? — спросил он, расслаблено отпустив одной рукой руль и обернувшись на Миён через плечо. Та, собравшись с духом, пожалела и о том, что задирала Уёна на тему велосипедов. Теперь-то ей точно несдобровать. — Давай, давай, пылеглотка, а то сейчас только и будешь делать, что сзади плестись!
— Задира неугомонный! — проворчала Миён и забралась на велосипед, надеясь, что не грохнется на первом же вираже.
Поначалу дорога оказалась гладкой и ровной, с небольшими только ямочками, которые Миён старательно объезжала, пока Уён несся прям по ним, не жалея ни себя, ни колес, да вдобавок еще и воду из луж разбрызгивал, оставшуюся еще после позавчерашнего дождя. Шило у кого-то в заднице, вот что! Затем начался тяжелый подъем, который поначалу тоже шел гладко, но уже через несколько минут Миён начала выдыхаться, кряхтя, что это первый и последний раз, когда она соглашается на подобную авантюру!