Что Миён не успела за тот год?.. Как минимум — записаться на тысячу кружков и занятий, но по сути, это всё. Ах да!.. Тогда она нарисовала тысячи сердечек с именем Чхве Сан и задалась целью завоевать любовь всей своей жизни во что бы то ни стало. Любовь всей жизни…
Какой же Миён была глупой!..
Прошел ровно год, а сложилось такое ощущение, что мимо пронеслась целая жизнь со взлетами и победами, с радостью и горем, с различными перипетиями и таким множеством разных событий, что всего и не упомнить. Брякнул телефон, и Миён снова отвлеклась от изложения своих мыслей в блокноте. Написал Сан, спросил, во сколько она завтра будет в универе. Случись такое год назад, то уже все соседи бы слышали радостные крики, прыжки и бурное ликование, но сейчас всё совсем-совсем иначе. По-быстрому ответив Сану, Миён перевернула несколько страниц и открыла цели на год. Это теперь такая традиция — писать их не на новый год, как все нормальные люди, а во время догорающего лета в преддверье учебы.
Ручка хотела коснуться листа, но зависла от него в паре миллиметров, а потом Миён и вовсе закусила ее край. Так легко и просто, как в прошлый раз, не вышло — нужно было хорошо подумать, какая из целей вообще будет осуществима. И есть ли они, глобальные, вообще. Показатели успеваемости в университете значительно улучшились, внезапно отыскалась работа, на которой Миён нравилось витать в своих мыслях, при этом вышивая что-то иглой, образовался круг друзей, да и уважения с интересом от одногруппников явно прибавилось. А еще…
Об этом так больно думать…
Так ничего и не придумав, Миён написала всего несколько слов — «Вернуть Уёна к себе, домой». Наверное, это эгоистично. Последние две недели он только и делал, что отправлял селфи на фоне зеленых холмов Калифорнии, реки, городских пейзажей, рассказывал о том, что видел, куда ходил, сколько новых книг начал читать и как много фильмов и сериалов посмотрел. Уён наконец-то начал жить, а не выживать, бегая с работы на учебу, а потом наоборот, прерываясь иногда на сон, дружеские прогулки и свидания. Там, в США, ему было лучше, и Миён очень хотелось радоваться за него от всего сердца, но где-то внутри жило эгоистичное желание, чтобы Уён был сейчас не за океаном, а рядышком с ней. Стоило только найти любовь, как она уехала так далеко-далеко, что не достать. Да и разница в часовых поясах была ощутимой.
Иногда Миён не спала до самого утра, чтобы уловить момент, когда она сможет пообщаться с Уёном, а он делал то же самое, хоть и твердил, что просто заигрывался и не замечал, как летит время. Но он так говорил только для того, чтобы Миён как можно меньше скучала и не чувствовала, что на самом деле ему всё хорошо, кроме одного — он тоже безумно, до боли, скучал.
Глупенький…
Миён ведь и так это чувствовала.
Она никогда не думала, что будет жалеть, что не наслаждалась каждым прикосновением и звучанием голоса Уёна, пока он еще был здесь, что порой злилась и обижалась, что даже иногда ругалась и не держала себя в руках. А сейчас бы многое отдала, чтобы он просто сидел рядом с ней и чтобы она могла в любой момент прильнуть к его груди и сказать, что любит.
Стерев крупную навернувшуюся слезу, Миён вернулась к своим целям и добавила пункты «стараться держать планку и учиться еще лучше», «работать и получать хорошие деньги», «не пропускать ни одной субботы с Юнхо и фильмами» и… И это всё. Больше никаких безумных невыполнимых планов, никаких страданий по парню, которому интересна только как друг, никаких глупых мечтаний и девичьих фантазий о каком-то бреде. Только реальность, пусть и немного приукрашенная в фантазиях. Никогда Миён еще не было так горько от наступающего учебного года, потому что она знала — всё будет по-новому: серым, блеклым, безрадостным. В аудиториях больше не прозвучит смех умирающего моржа, не будет веселых заигрываний с Саном, не слышно звуков открывающейся банки энергетика, никто не будет задавать подробные вопросы во время презентации проектов. Больше ничего.
И год назад Миён не думала, что будет так сильно по всему этому скучать.
— Всё в дневнике пишешь? — спросил опустившийся рядом Ёсан с лотком вишни и пододвинул его сестре. — Ты как маленькая, обычно девочки такими вещами лет в пятнадцать занимаются, а ты что?