— Т-ты з-здесь… — всхлипнула Миён. Ей казалось, что она скучала, но только когда увидела его, поняла, насколько было сильно это чувство. — П-приехал… Тростиночка моя… — она оторвалась от Уёна и, взяв его лицо в ладони, коснулась губами родинки под глазом, а потом щек и лба, и стерла слезы.
— Сами узнали час назад, — усмехнулся Сан, стоя с широкой улыбкой. — Идемте в дом, чего на холоде стоять?
Миён тотчас схватила Уёна за руку и крепко сплела их пальцы. Он какой-то другой, не совсем тот, которым она знала его прежде: теперь вместо простецкой куртки на нем черное дорогое распахнутое пальто, доходящее едва не до стоп, ноги обуты в кожаную высокую обувь, черная водолазка и того же цвета опрятные джинсы. Место очков заменили линзы, волосы чуть отросли и хорошо уложены, со спадающими на лицо тонкими прядками. Миён не понимала этой перемены, но ей однозначно нравилось. Внутри это всё тот же бестолковый чудик.
— Примеришь? — спросил Уён, вынув из пакета кофточку с высоким горлом, юбку и ботинки на высоком каблуке. Миён узнала их: кидала недавно, но сказала, что средства не позволят такую роскошь. — Оригинальная Balenciaga и Dolce & Gabbana, если что, паленку бы тебе не подсунул!
— Ты… ты с ума сошел?! — воскликнула Миён, беря в руки дорогую качественную ткань юбки.
— Мне что, начать шантажировать тебя, как с тем кольцом? — усмехнулся Уён и заставил Миён сесть на диван, затем достав обувь из коробки. — Надеюсь, с размером всё хорошо, потому что я боялся… Это лучше, чем те ботфорты, которые я подарил тебе в том году.
— Да ты ненормальный, тростинка! Честное слово! — Миён не скрывала ни возмущения, ни восторга. — Запомнил же еще!
— Я все твои хотелки в избранное кидаю, — ответил Уён, начав шнуровать ботинки.
Да к черту бы все эти ботинки и наряды! Миён старалась не моргать, глядя на Уёна во все глаза: на его черную макушку, на то, как сосредоточено он смотрит на шнуровку, на то, как подергивается его нос, на него всего-всего. А прикосновения… Каждое из них отзывалось разрядом тока. Хотелось и петь, и танцевать. И визжать от радости, и плакать от грусти. Вот бы этот вечер и эта ночь никогда не заканчивались! Миён было плевать, что утром Уён опять уедет, главное — сейчас он с ней, и она не собиралась упускать ни одного мгновения, пока они вместе.
Включив тихую музыку для настроения, Ёсан сел за папсан в гостиной последним и как раз подоспел к тому, как Сан разлил всем в рюмки соджу. Стол был скромным и состоял по минимуму заказанных закусок, пиццы, нескольких банок пива и сладостей. Устроившись на вытянутых ногах Уёна, Миён прильнула к его животу и груди спиной, коротко чмокнув в губы, и ощутила, как ее талию крепко обвивает рука. На лице каждого столько счастья, и при этом каждый не знает, что нужно сказать, так что Сан начал первым, тоже приобнимая Чанми.
— Ну… Если честно, еще пару часов назад я не думал, что мы соберемся все вшестером. Мне казалось, это будет нескоро, но сегодня я просто хочу поднять тост в честь той, которая и собрала нас всех вместе, как клейкая лента. Еще она замечательный человек, который озаряет своим светом всех вокруг, смешит, помогает всем, ну или почти всем, кто в этом нуждается… — Сан ненадолго замолчал, когда Уён на радостях поцеловал Миён в щеку. — В общем, спасибо, что ты у всех у нас есть. С днем рождения, Кан Миён!
— С днем рождения! — подхватила Чанми и потянулась к подруге рюмкой.
Не желая отходить от своей тростиночки ни на секунду этим вечером, Миён отказалась от всех активных игр и по большей части, хохоча, наблюдала за тем, как Юнхо, Сан и Ёсан снимают что-то в тик-ток, пробуя различные маски, тренды и мелодии один другого «лучше». Потом они открыли какую-то функцию в самом приложении, чтобы оно подобрало им всем звук из популярных фильмов, сериалов или приколов, и опробовали на каждом. Смешнее всего всем стало из-за Ёсана, про которого голосом ведущего программы «В мире животных» начали рассказывать, что он бактерия, которая большую часть своей жизни охотится за другими микроскопическими созданиями.
— Еще скажи, что это неправда! — воскликнула Миён, даже не стараясь подавить смех.
В другой раз Ёсан бы разыграл обиду, но сейчас не стал, тем более когда всеобщее внимание привлекли Уён и Сан, играющие в ту маску, где надо наиболее достоверно изображать эмоции с эмодзи. Оба забавно корчили рожицы, изо всех сил выдавливая из себя нужные выражения лиц, чтобы получилось как можно более достоверно. Решив не быть такой уж эгоисткой, Миён ненадолго отпустила Уёна потанцевать с остальными и изобразить из себя проститутку на гламурной вечеринке, которая трясет своими «прелестями», приставая к каждому из парней. Выпивший Ёсан особо и не сопротивлялся, а Сан и Юнхо так и вовсе стали бросаться наличными, когда Уён присаживался возле них, широко раздвигая колени в стороны и опускаясь к полу.